Академик тарле, сталин и наполеон. Интересное образование Евгений тарле статья о екатерине второй 1916

ТАРЛЕ, ЕВГЕНИЙ ВИКТОРОВИЧ (1874–1955), русский историк. Родился 27 октября (8 ноября) 1874 в Киеве в купеческой семье. Окончил 1-ю Херсонскую гимназию, учился в Новороссийском, затем в Киевском университете, где примкнул к студенческому демократическому движению. Занимался в семинаре у профессора И.В.Лучицкого, по рекомендации которого был оставлен при университете для приготовления к профессорскому званию. Накануне 1 мая 1900 был арестован на сходке по случаю сбора средств в пользу стачечников, полтора месяца провел в заключении. Затем был выслан в Херсонскую губернию и Варшаву с временным запретом на право преподавания.

В 1901 защитил магистерскую (кандидатскую) диссертацию Общественные воззрения Томаса Мора в связи с экономическим состоянием Англии его времени. С 1903 – приват-доцент Петербургского университета, где преподавал (с короткими перерывами) до конца жизни.

Накануне и в период Первой русской революции выступал с лекциями, в которых рассказывал о падении абсолютизма в Западной Европе и пропагандировал необходимость демократических преобразований в России. По своим политическим взглядам примыкал к меньшевикам, дружил с Г.В.Плехановым , был консультантом социал-демократической фракции в III Государственной думе.

События революции привели Тарле к мысли об изучении исторической роли рабочего класса. В 1909 он выпустил первый, а в 1911 – второй том исследования Рабочий класс во Франции в эпоху революции . В том же году Тарле защитил докторскую диссертацию.

Постепенно научные интересы ученого все более сосредоточивались на изучении международных экономических и политических отношений. На основе изучения документов из архивов Парижа, Лондона, Берлина, Гааги, Милана, Лиона, Гамбурга Тарле подготовил первое в мировой науке исследование экономической истории Европы периода наполеоновских войн Континентальная блокада (т. 1, 1913; 2-й том под названием Экономическая жизнь королевства Италии в царствование Наполеона I вышел в 1916).

Тарле приветствовал падение самодержавия, стал членом Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства по расследованию преступлений царского режима.

Октябрьскую революцию ученый встретил враждебно, но отказался эмигрировать и занять место профессора Сорбонны, продолжал работать в отечественных научно-педагогических учреждениях. Тарле косвенно осудил «красный террор», издав в 1918–1919 два тома документов о якобинском терроре под названием Революционный трибунал в эпоху Великой Французской революции. Воспоминания современников и документы. Другую книгу, Запад и Россия (1918), посвятил памяти министров Временного правительства А.И.Шингарева и Ф.Ф.Кокошкина, убитых революционными матросами в больнице.

В конце 1920-х годов, в условиях жестоких гонений на инакомыслящую профессуру, Тарле был подвергнут травле. Его труд Европа в эпоху империализма (1927) историки-марксисты объявили «классово чуждым», а автора – «защитником французских и английских империалистов». 28 января 1930 Тарле был арестован и более полутора лет провел в заключении в качестве обвиняемого по двум сфальсифицированным ОГПУ политическим процессам – «Промпартии» и «Всенародного союза борьбы за возрождение свободной России» (так называемое Академическое дело). В обоих случаях фигурировал как заговорщик и предполагавшийся министр иностранных дел. Был приговорен к пяти годам ссылки в Алма-Ату. Там, благодаря поддержке своего бывшего студента и местного партийного вождя Ф.И.Голощекина, занял место профессора в Казахстанском университете.

В октябре 1932 по указанию И.В.Сталина, который, вероятно, рассчитывал использовать Тарле в качестве придворного историка, ученый был досрочно освобожден из ссылки. Ему предоставили квартиры в Ленинграде на Дворцовой набережной (часть бывших апартаментов С.Ю.Витте) и Москве (в знаменитом правительственном «Доме на набережной»). В 1936 увидела свет самая известная и популярная книга Тарле Наполеон . Сталин благосклонно воспринял книгу: после ее выхода с автора была снята судимость, он был восстановлен в звании действительного члена Академии наук СССР, отнятом у него в 1931.

Накануне Великой Отечественной войны Тарле выпустил книгу о непобедимости русского народа в борьбе с агрессорами – Нашествие Наполеона на Россию (1938), биографию Талейран (1939), исследование о народных восстаниях в Париже весной 1795 Жерминаль и прериаль (1937). В годы войны появились два тома фундаментального труда Крымская война , о событиях 1853–1856 и героической обороне Севастополя.

В последний период жизни большое внимание ученый уделял истории русского флота, опубликовал три монографии об экспедициях русских военных моряков: Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг. 1769–19774 гг. (1945), Адмирал Ушаков на Средиземном море (1798–1800 ) (1945–1946), Экспедиция адмирала Д.Н.Сенявина в Средиземное море (1805–1807 гг. ) (1954). Автор привел не только много новых фактов о деятельности российских флотоводцев, но и приукрасил внешнюю политику России, что соответствовало тогдашним политическим установкам, направленным на борьбу с Западом.

Над другой трилогией Тарле начал работать не по своей воле, а «по инициативе высшего руководства ВКП(б)» (т.е. по указанию Сталина), как написал об этом сам академик в отчете о своих научных трудах за 1949. Темой трилогии должна была стать борьба России с агрессорами в 18–20 вв. Понятно, что центральное место в трилогии заказчик отводил книге о нашествии Гитлера и восхвалению своей личной роли в разгроме врага. Но Тарле не торопился писать политически актуальный том и взялся за первый том трилогии о петровской эпохе и нашествии шведов. В результате ученый попал в опалу, его работы, как в старые времена, вновь начали критиковать в прессе. Книга Северная война и шведское нашествие на Россию оказалась последней и была издана уже после кончины академика в 1958.

Евгений Викторович Тарле родился 8 ноября 1875 года. Отец принадлежал к купеческому сословию. Мать происходила из семьи, в истории которой было много цадиков — знатоков и толкователей Талмуда.
В Одессе, в доме старшей сестры он познакомился с известным историком-византинистом профессором (впоследствии академиком) Ф. И. Успенским. По его совету и рекомендации Тарле был принят в Императорский Новороссийский университет. На второй учебный год Тарле перевёлся в Киев.

В Киеве, в 1894 Тарле крестился по православному обряду. Причина принятия православия была романтична: ещё со времён гимназии Тарле любил очень религиозную русскую девушку из дворянской семьи — Лелю Михайлову, и чтобы они могли соединиться, он принял православие. Вместе они прожили 60 лет.

Своё этническое происхождение Тарле не скрывал. Стала знаменитой его фраза «…я не француз, а еврей, и моя фамилия произносится Тарле» (ударение на первом слоге), которую он произнес на первой лекции по новой истории Европы и Северной Америки первому курсу историко-международного факультета МГИМО МИД СССР осенью 1951 («В СССР набирала обороты антисемитская кампания, не за горами было дело „врачей-убийц“, официально, по „пятому пункту“ в анкете, в МГИМО тогда не было ни одного еврея…»).

В 1903—1917 приват-доцент Петербургского университета. В 1911 защитил докторскую диссертацию на основе двухтомного исследования «Рабочий класс во Франции в эпоху Революции».
В 1913—1918 одновременно профессор университета в Юрьеве (Тарту). С 1918 Тарле — один из трёх руководителей Петроградского отделения Центрархива РСФСР. В октябре 1918 избран ординарным профессором Петроградского университета, затем профессором Московского университета.

Накануне и в период Первой русской революции выступал с лекциями, в которых рассказывал о падении абсолютизма в Западной Европе и пропагандировал необходимость демократических преобразований в России. По своим политическим взглядам примыкал к меньшевикам, дружил с Плехановым, был консультантом социал-демократической фракции в III Государственной думе.
После Февральской революции 1917 Тарле сразу идет служить «молодой демократии». Его включают в число членов Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства по преступлениям царского режима. В июне 1917 Тарле — член Российской официальной делегации на международной конференции пацифистов и социалистов в Стокгольме.
К Октябрьской революции Тарле относится настороженно. В дни «красного террора» Тарле в 1918 в либеральном издательстве «Былое» публикует книгу: «Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции (воспоминания современников и документы)».
В 1921 году избран членом-корреспондентом Российской Академии наук, а в 1927 году — действительным членом Академии наук СССР.

Осенью 1929 — зимой 1931 ОГПУ по "Академическому делу" академика Платонова была арестована группа известных учёных-историков, всего 115 человек. ОГПУ обвиняло их в заговоре с целью свержения Советской власти. Е. В. Тарле в новом Кабинете предназначался, якобы, пост министра иностранных дел. Академия наук СССР исключила арестованных из академии.
Решением коллегии ОГПУ от 8 августа 1931 Тарле был сослан в Алма-Ату. Там он начал писать своего «Наполеона». 17 марта 1937 Президиум ЦИК СССР снял судимость с Тарле, вскоре он был восстановлен в звании академика. Удостоен Государственной премии (первой степени) 1942 за коллективный труд «История дипломатии», том I, опубликованный в 1941

В последний период жизниЕвгений Викторович большое внимание ученый уделял истории русского флота, опубликовал три монографии об экспедициях русских военных моряков, автор привел много новых фактов о деятельности российских флотоводцев.
Тарле почетный доктор университетов в Брно, Праге, Осло, Алжире, Сорбонне, член-корреспондент Британской академии для поощрения исторических, философских и филологических наук, действительный член Норвежской академии наук и Филадельфийской академии политических и социальных наук.

Скончался Евгений Тарле 5 января 1955 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

jewish-memorial.narod.ru

Евгени й Тарле

Наполеон

Монография о Наполеоне Бонапарте, созданная выдающимся историком Евгением Викторовичем Тарле, не нуждается в специальном представлении. Не раз изданная в нашей стране, переведенная на многие европейские языки, она принадлежит к лучшим образцам мировой и отечественной историографии о Наполеоне. До сих пор не потерявшая научного значения, книга Е. В. Тарле отличается изысканным литературным стилем, увлекательностью изложения, тонкими психологическими характеристиками главного героя и его эпохи. Все это делает работу Е. В. Тарле привлекательной как для историков-профессионалов, так и для широких кругов читающей публики.

Евгений Тарле

Талейран

Книга рассказывает о Шарле Морисе де Талейран-Перигоре — французском политике и дипломате, занимавшим пост министра иностранных дел при нескольких режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа. Имя Талейран стало едва ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности.Из серии «Жизнь замечательных людей». Иллюстрированное издание 1939 года. Орфография сохранена.

Евгений Тарле

Михаил Илларионович Кутузов - полководец и дипломат

Евгений Тарле Михаил Илларионович Кутузов - полководец и дипломат

Евгений Тарле

Северная война и шведское нашествие на Россию

В основу своей работы о шведском нашествии автор положил прежде всего и больше всего, конечно, русские, материалы как неизданные архивные данные, так и опубликованные источники. А затем, ставя одной из целей своего исследования опровержение фактами старых, новых и новейших враждебных России измышлений западноевропейской историографии о Северной войне и, в частности, о нашествии 1708-1709 гг., я должен был, разумеется, привлечь и почти вовсе игнорируемые нашей старой, дореволюционной историографией и особенно старательно замалчиваемые западными историками шведские, английские, французские, немецкие свидетельства.

Евгений Тарле Бородино

Крымская война. Том 1

Евгений Тарле

ПОЛИТИКА История территориальных захва-тов. XV—XX века Сочинения

Имя Евгения Викторовича Тарле, блестящего ученого и талантливого рассказчика, хорошо знакомо отечественным знатокам истории. Менее известен тот факт, что Тарле до сих пор возглавляет список наиболее издаваемых за рубежом российских историков.Увлекательное изложение истории внешней политики ведущих европейских стран за последние несколько столетий, присущее Тарле умение сочетать интереснейший фактический материал с научно-художественными обоб щениям, принесли ему небывалый успех у читающей публики и одновременно — неприязнь «мэтров» советской историографии. Так книги, достойные украсить любую домашнюю библиотеку, стали в СССР библиографической редкостью. И теперь у издателей России появилась возможность вернуть читателям опальные шедевры исторической живоп иси.

советский историк. 1874–1955

Родился 8 ноября 1874 года в Киеве в еврейской семье, был назван Григорием. Отец принадлежал к купеческому сословию, но занимался, в основном, воспитанием детей, служил распорядителем магазинчика, принадлежавшего киевской фирме, а управлялась там его жена. Он владел немецким и даже переводил Достоевского. Мать происходила из семьи, в истории которой было много цадиков – знатоков и толкователей Талмуда. Детство и ранняя юность Тарле прошли в Херсоне, где царил межнациональный мир.

В Одессе, в доме старшей сестры, он познакомился с известным историком-византинистом профессором (впоследствии академиком) Ф.И. Успенским. По его совету и рекомендации Тарле был принят в Императорский Новороссийский университет. Успенский свел Тарле с его будущим учителем – профессором университета св. Владимира (Киев) Иваном Васильевичем Лучицким. На второй учебный год Тарле перевёлся в Киев. В Киеве в августе 1893 года Тарле крестился по православному обряду в Софийском соборе и был наречен Евгением. Причина принятия православия была романтична: ещё со времён гимназии Тарле любил очень религиозную русскую девушку из дворянской семьи – Лелю Михайлову, и чтобы они могли соединиться, он принял православие. Вместе они прожили 60 лет.

Как многие студенты Киевского университета того времени, он пошел в студенческие кружки социал-демократов. Там Тарле делал доклады, участвовал в дискуссиях, «ходил в народ» – к рабочим киевских заводов. 1 мая 1900 года Тарле был арестован вместе с другими членами кружка на студенческой квартире во время доклада Луначарского о Генрихе Ибсене. Его выслали под гласный надзор полиции по месту жительства родителей в Херсон. Через год его допустили к защите магистерской диссертации, которая была об английском утописте Томасе Море. Это был 1901 год. Диссертация была написана в духе «легального марксизма».

В 1903 году после прошений, поддержанных видными профессорами, полиция разрешила Тарле преподавание на почасовой основе приват-доцентом в Петербургском университете. Круг его общения составляли А. Достоевская и С. Платонов, Н. Кареев и А. Дживелегов, А. Амфитеатров и Ф. Сологуб, П. и В. Щеголевы, В. Короленко и А. Кони, Н. Рерих и И. Грабарь, К. Чуковский и Л. Пантелеев и другие.

В 1911 году Тарле защитил докторскую диссертацию на основе двухтомного исследования «Рабочий класс во Франции в эпоху Революции». В 1913–1918 годах одновременно профессор университета в Юрьеве (Тарту).

К Октябрьской революции Тарле относится настороженно. В дни «красного террора» Тарле в 1918 году в либеральном издательстве «Былое» публикует книгу: «Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции (воспоминания современников и документы)».

С 1918 года Тарле – один из трёх руководителей Петроградского отделения Центрархива РСФСР. В октябре 1918 года избран ординарным профессором Петроградского университета (а потом Ленинградского), затем становится профессором Московского университета и живёт в Москве.

В 1921 году избран членом-корреспондентом Российской академии наук, а в 1927 году – действительным членом Академии наук СССР.

Осенью 1929-зимой 1931 года ОГПУ по «Академическому делу» академика С.Ф. Платонова была арестована группа известных учёных-историков, всего 115 человек. ОГПУ обвиняло их в заговоре с целью свержения Советской власти. Е.В. Тарле в новом Кабинете предназначался, якобы, пост министра иностранных дел. Академия наук СССР исключила арестованных из академии. Решением коллегии ОГПУ от 8 августа 1931 года Е.В. Тарле был сослан в Алма-Ату. Там он начал писать своего «Наполеона». Образ Наполеона в ней романтически приукрашен, местами – в ущерб исторической правде. Однако, написанная с блестящим литературным талантом, книга остается до сих пор одной из наиболее популярных работ о Наполеоне.

Большое значение в исторической науке имеют работы Тарле «Европа в эпоху империализма», «Нашествие Наполеона на Россию», «Крымская война». Работам Тарле свойственна некоторая вольность в отношении к историческим фактам, допускаемая ради живого, захватывающего стиля изложения, представляющего Тарле в ряде работ скорее как исторического писателя, нежели историка. Строго исторические работы не лишены неизбежных для научных работ сталинского периода идеологических искажений, тем не менее остаются блестящими памятниками исторической мысли, вполне сохранившими своё значение для науки.

17 марта 1937 года Президиум ЦИК СССР снял судимость с Е.В. Тарле, вскоре он был восстановлен в звании академика.

Удостоен Сталинской премии (первой степени) 1942 года за коллективный труд «История дипломатии», т. I, опубликованный в 1941 году.

В период Великой Отечественной войны Е. В. Тарле находился в эвакуации в городе Казани, где работал профессором кафедры истории Казанского государственного университета. В 1942 году вышла его работа «Гитлеровщина и наполеоновская эпоха», написанная в публицистическом жанре; книга восхваляла Наполеона как великого преобразователя и давала уничижительную характеристику Адольфу Гитлеру, доказывала «карикатурность серьёзных сравнений ничтожного пигмея с гигантом».

Член комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков (1942 год).

Своё этническое происхождение Тарле никогда не скрывал. Стала знаменитой его фраза: «…Я не француз, а еврей, и моя фамилия произносится Тарле» (ударение на первом слоге), – произнесённая им на первой лекции по новой истории Европы и Северной Америки первому курсу историко-международного факультета МГИМО МИД СССР осенью 1951 года. Это было время, когда в стране вовсю набирала обороты очередная антисемитская кампания, закончившаяся делом «врачей-убийц», официально, по «пятому пункту» в анкете, в МГИМО тогда не было ни одного еврея.

В последний период жизни большое внимание ученый уделял истории русского флота, опубликовал три монографии об экспедициях русских военных моряков, автор привел много новых фактов о деятельности российских флотоводцев.

Почетный доктор университетов в Брно, Праге, Осло, Алжире, Сорбонне, член-корреспондент Британской академии для поощрения исторических, философских и филологических наук, действительный член Норвежской академии наук и Филадельфийской академии политических и социальных наук.

Российская академия наук присуждает премию имени Тарле за выдающиеся научные работы в области всемирной истории и развития международных отношений.

Академик и вождь
Историю Великой Отечественной войны знаменитый историк Е.В. Тарле писать не стал

Книги Евгения Викторовича Тарле заслуженно принадлежат к классике отечественной историографии. Сын еврейского купца, принявший в 20 лет православие, убеждённый либерал (до революции) - закономерно ли, что он стал одним из главных создателей официальной советской патриотической концепции истории?

Современные исследователи могут не соглашаться с научными выводами Тарле, отмечать фактические недостатки его работ. Но от его книг не отнимешь главного достоинства - большинство их читаются как увлекательные художественные произведения. И ещё одно важное качество - он исходил из непрерывности русской истории, не разделённой 1917-м годом на две принципиально не совместимые части. Основная черта его концепции - русский державный патриотизм. С этой позиции он и пытался осветить исторические события.

Несомненно, что его концепция непрерывного, гармоничного исторического процесса в России полностью вписывалась в идеологическую установку режима Сталина начиная с 1930-х гг. Но невозможно сказать, что он создавал свои произведения, только руководствуясь заказом власти. Несомненно, что такая установка вполне отвечала его мировоззрению. Вряд ли Тарле, освобождённый Сталиным из алма-атинской ссылки и позднее увенчанный всеми мыслимыми в СССР лаврами учёного, руководствовался только чувством личной благодарности к советскому вождю. Как государственник и патриот, он не мог не сочувствовать шагам советской власти по возрождению державного авторитета России.

А каково было отношение Тарле к оборотной стороне процесса - необоснованным репрессиям в отношении представителей как интеллигенции, так и других классов российского общества? На эту тему написано немало спекуляций. Почти все они основаны на домыслах, потому что бесполезно искать прямого отражения мыслей Тарле о Сталине в его личной переписке. Время было такое, что подобных вещей бумаге не доверяли. Значительно более верным будет обратиться к собственно историческим трудам академика, где Тарле мог высказать свои мысли эзоповым языком. Это мы и сделаем несколько позже. А пока отметим такой важный факт:

Среди многочисленных научных работ академика нет ни одной, посвящённой Сталину и вообще советскому периоду. И вряд ли это случайно.

В 1948 г. Тарле получил от самого «отца народов» ответственное задание - написать трилогию о борьбе русского народа с завоевателями. По свидетельству историка, труд в совокупности так и назывался - «Русский народ в борьбе с агрессорами». В первой книге должно было говориться о вторжении в Россию войск шведского короля Карла XII и их разгроме, во второй - об Отечественной войне 1812 года. Венцом трилогии предстояло стать книге о Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.

Первая книга из трёх задуманных - «Северная война и шведское нашествие на Россию» - вышла уже в 1949 г. Дальнейшая работа Тарле застопорилась. По мнению ряда его биографов, историк понимал, что выпуск в свет второго тома - про нашествие и разгром Великой армии Наполеона - автоматически поставит на очередь подготовку третьего тома, чего ему крайне не хотелось делать. Изложение Отечественной войны 1812 года проблемы для академика не составляло. Ведь он был глубоким специалистом как раз по теме международных отношений наполеоновской эпохи! Ещё в 1938 году была издана его книга «Нашествие Наполеона на Россию». Он мог бы незначительно дополнить её и переиздать. Вместо этого Тарле усиленно создавал впечатление, что он кардинальным образом переделывает свой труд по Отечественной войне.

В это время на пользу академику (если считать, что он хотел избежать написания апологетического труда о Сталине) послужила статья директора Бородинского музея С.И. Кожухова «К вопросу об оценке роли М.И. Кутузова в Отечественной войне 1812 года», опубликованная в журнале «Большевик» (1951, № 15). Статья содержала резко критические высказывания в адрес довоенной книги Тарле «Нашествие Наполеона на Россию». Согласно стилю времени, автор статьи придал ей жанр политического доноса. Причем этим не ограничился, но и направил соответствующее письмо в ЦК ВКП(б). Это письмо Кожухова стало предметом особого разбирательства в Отделе науки и вузов ЦК под руководством зятя Сталина Ю.А. Жданова.

Результаты «наезда на придворного историографа» не замедлили сказаться на его инициаторе. Уже в № 19 «Большевика» за тот же год появилась резкая отповедь Кожухову самого Тарле, в которой историк обвинил своего оппонента в «умышленном искажении» его взгляда на войну 1812 года. Вскоре Кожухова сняли с работы директора Бородинского музея и отправили куда-то на периферию упражняться в написании заметок для районной газеты.

Никто не сделал больше для продления культа личности Сталина после его смерти, чем сами антисталинисты. Ведь по их воззрениям получается, что Сталин был какой-то вездесущий и всеведущий сверхчеловек или полубог, если ничто в СССР не происходило без его ведома и одобрения!

Вот и этот эпизод, печально закончившийся отнюдь не для академика, а для того, кто осмелился его публично критиковать, они трактуют как попытку Сталина морально воздействовать на Тарле с целью поторопить того с написанием выгодной вождю книги, а заодно и продемонстрировать лишний раз строптивцу свою абсолютную власть. Однако ведь именно благодаря резкой критике, прозвучавшей в его адрес, Тарле получил благовидный повод отсрочить издание второго тома трилогии под предлогом коренной переработки. В октябре 1951 г. академик упоминает в частной переписке, что его новая книга про 1812 год «разбухла» и будет по объёму вдвое больше старой книги, т.е. «Нашествия Наполеона на Россию». Ну, а в 1953 г. умер Сталин, и заказ отпал сам собой. В 1955 г. скончался и сам историк.

Можно усомниться во мнении тех биографов Тарле, которые считают, что он умышленно тормозил подготовку книги о Великой Отечественной войны, так как якобы не хотел своим талантом и авторитетом возвеличить Сталина. Дело видится сложнее. Понятно, что все материальные блага, которыми Тарле пользовался в последние годы правления Сталина (кроме обычных для представителя научной элиты в то время роскошной квартиры, прислуги и персонального автомобиля с шофёром, ещё и личный железнодорожный салон-вагон для передвижений по стране), - недостаточная причина для беззастенчивого восхваления подателя сих благ. Однако, как историк, Тарле вряд ли в то время имел в душе какие-то основания отрицать, что победа русского народа в Великой Отечественной войне была достигнута благодаря руководству Сталина.

В чём же дело? А дело, на наш взгляд, заключается как в профессионализме, так и в политической осторожности историка. Профессионализм говорил ему, что ещё рано изучать историю только что закончившейся войны, тем более, когда закрыты все основные относящиеся к ней документы. Необходимо отметить, что, шарахаясь от сталинской легенды к антисталинской и обратно, мы до сих пор с трудом подбираемся к объективному изучению Великой Отечественной войны. Но Сталину, очевидно, был нужен не исторический труд, а наукообразный панегирик, подкреплённый научным авторитетом автора. Есть то, что политики называют «государственной необходимостью», и есть то, что учёные зовут «научной добросовестностью». Дело, таким образом, заключалось не столько в личности Сталина, сколько в несовместимости точек зрения представителей двух профессий на один и тот же предмет. Тарле это хорошо понимал. Понимал он и то, что никаким образом он этого вождю не объяснит. Оставалось тянуть время...

Это был вполне реальный расчёт, учитывая возраст и Сталина, и Тарле. Кроме того, Тарле имел перед собой множество исторических примеров, остерегавших его оставлять апологетический труд, подписанный его именем. Тарле вообще часто (явно и не очень) прибегал к аналогиям в своих исторических трудах. Мы уже писали («Как Сталин учился на ошибках Наполеона»), что Тарле проводил совершенно прозрачные аналогии между Наполеоном и Сталиным как вождями двух победивших великих революций. И эти сопоставления сам Сталин, судя по всему, считал очень поучительными.

Так вот, Тарле хорошо знал из истории об отношении к диктаторам после их смерти. И, возможно, считал невыгодным для себя лично ставить своё имя на титульной странице книги, которая после смерти Сталина могла послужить обличительным материалом против её автора. ХХ съезд КПСС, доживи до него Тарле, дал бы ему наглядное оправдание такой осторожности.

Можно назвать эту осторожность Тарле вниманием к суду потомков. Как бы то ни было, но выдающийся историк остался в памяти людей как добросовестный учёный.

И всё-таки: как Тарле на самом деле относился к Сталину? Отрицать, что Тарле не испытывал к нему какой-то благодарности, значит, прежде всего, думать плохо о самом Тарле как о человеке. Но для нас важнее историческая оценка им Сталина.

Аналогия Сталина с Наполеоном может поначалу дезориентировать. В самом деле, Тарле довольно жёстко критикует вождя буржуазной Франции за его деспотизм. Но, если вчитаться, то эта критика относится лишь к тем моментам, когда Наполеон действовал именно как буржуазный лидер. То есть деспотизм Наполеона классово обусловлен. Вождь пролетарского государства таких недостатков лишён в принципе. Что же касается личных качеств Наполеона как государственного лидера и военного стратега, то Тарле откровенно восхищается ими и явно ставит их в пример и поучение вождю Советского государства.

Но можно ли эту аналогию считать подлинным и исчерпывающим выражением всего отношения академика к Сталину? Тем более, что после написания «Наполеона» Тарле жил и творил ещё два десятилетия и наверняка мог поменять что-то в своих оценках.

Начнём с того, что Тарле не мог относиться с особой симпатией к порядкам дореволюционной России. Дело было не только в его происхождении из черты оседлости, но и в том, что в молодости он физически пострадал за свои либеральные убеждения (был тяжело ранен при разгоне политической демонстрации в 1905 году). До Октябрьской революции 1917 года явным идеалом Тарле (уже известного учёного к тому времени) был буржуазный парламентаризм западного образца. В кадетской партии он формально не состоял, но, как и многие его коллеги, был к ней идейно близок.

Революция 1917 года не могла не привести Тарле к размышлениям о том, как и почему всё так обернулось. И, опять же, будучи, прежде всего, учёным, он не мог не понимать, что сталинский режим имел какие-то объективные предпосылки для своего установления и существования. Будучи, как и большинство людей его круга в то время, гегельянцем, он осознавал, что «всё действительное разумно» в том смысле, что всё сущее - не без рациональной причины. Следовательно, большевизм и Сталин - объективное зло, причина которого заключается не в нём самом, а в состоянии всего общества.

То, что советский строй, несмотря на все полученные от него в итоге привилегии, воспринимался Тарле всё-таки, скорее всего, больше как зло, чем как добро, вряд ли можно сомневаться. Чувствовать постоянную и полную зависимость от всесильного вождя (именно таким он представлялся современникам) - не самое приятное ощущение. Тарле мог утешать себя тем, что он пытается максимально использовать это зло в интересах добра (в данном случае - исторической науки и патриотизма), но это лишь подчёркивало отношение к режиму как неизбежному злу. И опять Тарле мог находить оправдание в истории, которая говорила: диктатуры не вечны.

Тарле видел в Сталине закономерное воплощение великой революции. И сознание исторической неизбежности данного явления позволяло полностью мириться с ним.

Празден спор о том, был ли Тарле марксистом. При жизни академика его постоянно обвиняли в том, что его взгляды «немарксистские». Кстати, он умело использовал это для свободы своих научных высказываний: вы что же, ждёте от «не-марксиста» идеологической точности?! Такое поведение, немыслимое для большинства историков в те годы, немало способствовало качеству и популярности его книг.

Но несомненно, что Тарле везде и всюду искал объективных причин исторических явлений. Исторические персонажи, действующие на страницах его научных трудов, поступают как выразители тех или иных общественных тенденций и социальных интересов. Свой объективизм исследователя Тарле запечатлел не только на страницах своих трудов, но и самой жизнью, явившей собой пример взаимовыгодной службы той власти, которую академик явно никогда не считал лучшей из возможных в России.

Участвуя в манифестациях левой интеллигенции, в октябре 1905 года Е.В.Тарле был тяжело ранен шашкой. Рубившему его казачку, наверное, особо приятно было бы узнать, что его жертвой стал еврей...

Несостоявшийся «космополит», так и не ставший и биографом «лучшего друга ученых»

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук, Нешер

Академик Евгений Викторович Тарле — один из выдающихся ученых России. Февральскую революцию он встретил как долгожданную «весну обновления». В мае 1917 года был назначен членом Чрезвычайной следственной комиссии по делу бывших царских министров, с отчетом этой комиссии выступал на заседании Временного правительства. К Октябрьской революции отнесся резко отрицательно. Но эмигрировать отказался, отклонив очень лестные предложения принять кафедру и стать профессором в ряде университетов Франции, включая Сорбонну.

Приведем краткую биографическую справку. Евгений Викторович Тарле родился 8 ноября 1874 года в Киеве, в зажиточной еврейской семье купца 2-й гильдии. Окончил историко-филологический факультет Киевского университета (1896 год). В 1903-1917 г.г. — приват-доцент Петербургского университета. В 1903-1918 гг. одновременно профессор университета в Юрьеве (Тарту). С 1917 года профессор Петроградского, а затем Ленинградского и Московского университетов.

В 1909 году был опубликован фундаментальный труд Тарле «Рабочий класс во Франции в эпоху революции», защищенный затем в Петербургском университете в качестве докторской диссертации. Он был отмечен Академией наук специальной премией как лучшее научное исследование.

Монография Евгения Викторовича «Континентальная блокада», опубликованная в 1913 году, сразу же привлекла внимание ученых многих стран.

После Октябрьской революции Тарле оставался в Петрограде, продолжал работать, получая профессорский паек — фунт овса в день. Постепенно Тарле встал на путь признания Советской власти, но далеко не сразу согласился сотрудничать с ней. Ученый продолжал свои исследования по истории Франции и России, по истории международных отношений. Книги, научные статьи Евгения Викторовича широко публиковались в СССР, а также во Франции, Англии, Германии, в США и других странах. В 1921 году Тарле избирают членом-корреспондентом Академии наук, а в 1927-м — действительным членом Академии. В 1928 году на Всемирном конгрессе историков в Осло Тарле был избран в состав Международного комитета исторических наук.

На лекциях Тарле в Ленинградском университете, профессором которого он был многие годы, в аудитории невозможно было найти свободное место. Он был воистину любимцем студентов.

Успешную научную и педагогическую деятельность Е.В.Тарле прервал арест 29 января 1929 года. ОГПУ предъявило ему и ряду других ученых обвинение в принадлежности к контрреволюционному монархическому заговору. Это было связано с так называемым «академическим делом». Вот как оно возникло. В январе 1929 года состоялись выборы в состав Академии наук СССР. Трое коммунистов, философ А.М.Деборин, историк Н.М.Лукин и экономист В.М.Фриче при голосовании были забаллотированы, получили много черных шаров. Итогами выборов был возмущен Сталин. Генсек увидел в этом вызов со стороны старой научной интеллигенции власти коммунистов, его личному авторитету, советскому режиму. Этому вполне обыденному для научных кругов событию была дана политическая оценка. Вопрос об итогах выборов был рассмотрен на заседании Совнаркома СССР, в котором участвовали некоторые академики. Было принято решение немедленно пересмотреть результаты выборов и провести новые.

Это требование напуганные и присмиревшие академики выполнили. Но Сталин решил преподать им урок. Была создана комиссия ЦК ВКП (б) и Совнаркома для проверки деятельности Академии. Она тщательно искала компромат на многих ученых, стремилась разоблачить их «контрреволюционное нутро». Комиссия обнаружила, что в учреждениях Академии много «классово чуждых элементов», злобных врагов Советской власти. Затем создали новую комиссию уже для чистки Академии. Ее возглавил член коллегии ОГПУ Я.Петерс. Из 259 академиков и членов-корреспондентов были изгнаны 71, в основном, ученые гуманитарного профиля. Многие из них были арестованы по так называемому «академическому делу». Более года шло следствие по этому делу. 70-летнего академика С.Ф.Платонова и его сподвижников, в числе которых был Е.В.Тарле, ОГПУ обвинило в намерении свергнуть Советскую власть, образовать Временное правительство с последующей реставрацией монархии в России. Возглавить это правительство по версии ОГПУ, должен был академик Платонов. Евгению Викторовичу Тарле в этом кабинете, как блестяще владеющему основными европейскими языками, предназначался пост министра иностранных дел.

Напоминаем: все фотографии в галерее кликабельны — нажав на превью, вы можете увидеть их в полном объеме. Открыв первую из иллюстраций в галерее, далее вы можете листать их при помощи стрелочек и читать подписи к тем, которые сопровождены текстом

Участвуя в манифестациях левой интеллигенции, в октябре 1905 года Е.В.Тарле был тяжело ранен шашкой. Рубившему его казачку, наверное, особо приятно было бы узнать, что его жертвой стал еврей… Евгений Викторович Тарле (27 октября 1874, Киев — 5 января 1955, Москва) На первом издании «Наполеона», ставшем одной из настольных книг Сталина, имеется немало пометок диктатора, считавшего себя фигурой большего масштаба, чем французский император Самый знаменитый труд академика Тарле переиздается по сей день Могила Е.В.Тарле на Новодевичьем кладбище Мемориальная доска на доме, где прошли самые тревожные годы жизни академика

Следствие по «академическому делу» продолжалось больше года. За ним внимательно следил тогдашний председатель ОГПУ Менжинский, который регулярно докладывал Сталину о каждом «вскрытом факте». В это время Тарле находился в тюрьме «Кресты». Сам Сталин не принимал всерьез угрозу переворота, который якобы собирались осуществить академики. Поэтому на открытое судебное разбирательство он не пошел. Во многом по этой причине и приговор этим ученым оказался довольно мягким — вопреки ожиданиям общественности. Всем им по приговору суда предстояло провести несколько лет в ссылке в таких городах как Самара, Уфа, Астрахань и Алма-Ата. Как раз в Алма-Ату решением коллегии ОГПУ от 8 августа 1931 года был сослан Е.В.Тарле. Именно там у него возник замысел и он начал работать над своей блестящей книгой о Наполеоне. Книгой, отличающейся раскованностью, неординарным подходом к оценке фактов, трактовкой сложных проблем истории.

В октябре 1932 года Тарле возвратился из ссылки в Москву. Его почти сразу же принял нарком просвещения, А.С.Бубнов. У них состоялась обстоятельная беседа по поводу преподавания истории в учебных заведениях. 16 мая 1934 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление о преподавании гражданской истории в школе. Это постановление, которое готовилось более двух лет, сыграло важную роль в судьбе Тарле и его коллег-историков, подвергшихся репрессиям. Тарле писал своей знакомой поэтессе Т.П.Щепкиной-Куперник:

«Был только что принят в Кремле. Блестящий, очень теплый прием. Обещали все сделать, тоже хотят, чтобы я работал. Сказали: «Такая силища, как Тарле (т.е., я), должен работать».

Евгений Викторович написал свою книгу «Наполеон» за довольно короткий срок, работал с большим творческим подъемом, как говорится, на одном дыхании. Из-под пера ученого вышел подлинный шедевр.

О Наполеоне написаны сотни книг, однако не только в России, но, пожалуй, и в других странах, включая Францию, мало есть работ, которые могли бы соперничать с трудом советского историка. Это касается научного уровня, глубины и широты исторического исследования, а также художественной формы. Биография великого полководца читается как интереснейший роман.

Заведующий редакцией издательства А.Тихонов-Серебров писал А.М.Горькому:

«На днях высылаю вам книгу Тарле «Наполеон» из серии «Жизнь замечательных людей». Работали мы над этим автором 4 месяца. Книжка вышла интересная, но очень раскованная. Хозяин сказал, что он будет ее первым читателем. А вдруг не понравится? Амба!»

Книга «хозяину», Иосифу Сталину, понравилась, но он не спешил об этом сообщить. В политическом портрете великого полководца и государственного деятеля «вождь народов» увидел многие черты, которые были свойственны ему самому — упорство в достижении цели, умение бороться за власть, жестокость и стремление к преобразованиям.

Путь Наполеона к императорской короне в чем-то напоминал Сталину его собственную борьбу за утверждение диктатуры. Для сына сапожника, бывшего семинариста было очень лестно сравнить себя с императором Франции и найти что-то общее.

Книга Тарле «Наполеон» вышла в памятном 1937 году и сразу же приобрела широкую популярность. Однако над автором ее сразу же вновь нависла реальная опасность ареста. 10 июня 1937 года одновременно в «Правде» и «Известиях» появились две резко отрицательные рецензии на этот труд Тарле. Эта книга выдавалась за «яркий образец вражеской вылазки» и, казалось, над ученым нависла угроза расправы. В страшном 1937 году он мог ожидать ареста, суда и даже расстрела. Автором рецензии в «Правде» был А.Константинов, в «Известиях» — Дм.Кутузов. Фамилии эти ничего не говорили, среди известных историков и публицистов такие не значились. Без сомнения, это были псевдонимы людей, которым дали партийное поручение разгромить книгу ученого. Поводом для появления этих рецензий, возможно, послужило то обстоятельство, что книга «Наполеон» вышла под редакцией Карла Радека. К тому же о труде ученого, о его большом вкладе в историческую науку написал обстоятельную статью Николай Бухарин. Как появились статьи о книге Тарле в «Правде» и «Известиях»? Возможно, это произошло по инициативе кого-нибудь из партийного руководства. Однако есть основания предполагать, что это было сделано по прямому указанию генсека, чтобы испугать ученого, сделать его готовым выполнить любой заказ «великого вождя». Эта версия наиболее вероятная, если учесть характер Сталина, его коварство и жестокость. В то время за проработкой в печати чаще всего следовал арест…

…Ученый в тот день невольно вспомнил свой арест в 1929 году, ссылку в Алма-Ату. Теперь можно было ждать чего угодно. Ночью долго ворочался в постели, сон не шел. Тогда аресты производились в любое время суток, но чаще всего все-таки ночью. Наконец, приняв изрядную дозу снотворного, Евгений Викторович заснул. Его разбудил резкий телефонный звонок. Он поднялся с постели, глянул машинально на часы — 3 часа ночи. Поднял трубку. Услышал незнакомый мужской голос, который произнес — с вами будет говорить товарищ Сталин. Генсек поздоровался и сказал:

— Вы, наверное, немного огорчены. Не стоит огорчаться. Статьи о вашей книге «Наполеон» не соответствует оценке, которую дает руководство партии. Будет дано разъяснение. Всего вам хорошего, товарищ Тарле!

Уже утром следующего дня обе центральные газеты так же дружно поместили опровержение своих же публикаций. Гроза прошла стороной. В том же 1937 году Тарле вернули звание академика, которого он был лишен после ареста в 1929 году. Занесенный над головой Тарле топор был отведен.

В конце 30-х годов, когда ощутимой стала угроза надвигающейся войны, Тарле вплотную занялся проблемами военной истории России. Вышла в свет его книга «Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год». Публикуются работы о Нахимове, Ушакове, Кутузове и др.

В период Второй мировой войны Тарле написал несколько книг, посвященных историческому прошлому России. Он завершает фундаментальное исследование «Крымская война» в двух томах.

Научную работу Евгений Викторович сочетал с широкой общественной деятельностью. Его в то время можно было увидеть не только в студенческой аудитории, но и в воинских частях, где он выступал с лекциями о человеконенавистнической сути и преступлениях фашистов.

После войны Сталин хотел получить книгу об этой войне, написанную Тарле. И, естественно, чтобы в ней прославлялась выдающаяся роль генералиссимуса, «великого вождя народов». И, конечно, чтобы она читалась еще с большим интересом, чем книга о Наполеоне.

В конце 1946 года академика пригласил к себе А.Жданов. Поинтересовавшись творческими планами ученого, он прямо дал заказ на создание такой книги. Тарле понимал, что устами Жданова говорит сам Иосиф Виссарионович. Однако ученый под разными предлогами уклонялся от этого «почетного поручения».

В конце 40-х — начале 50-х годов в работах некоторых советских историков активно распространялась версия, что Сталин (по примеру Кутузова) специально заманил немцев аж под Москву, чтобы затем их разгромить. Впервые эту версию изложил сам Сталин. В своем письме полковнику Разину он подчеркнул, что историки и специалисты в области военного искусства не обратили должного внимания на изучение такой стратегической операции как контрнаступление. Оно блестяще было осуществлено Кутузовым в период войны 1812 года. В связи с этим критике стала подвергаться книга Тарле, опубликованная в предвоенные годы «Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год». Ученого обвинили в том, что он недооценивал роль Кутузова, преимущества его стратегии, принесшей победу русским войскам.

В атаку на ученого ринулся С.И.Кожухов — в то время директор музея «Бородино». Его имя ничего не говорило историкам. Правда, в 1942 году он пытался опубликовать книгу об Отечественной войне 1812 года, даже направил рукопись секретарю ЦК и Московского комитета ВКП (б) А.Щербакову. Но она была подготовлена на таком низком уровне, что несмотря на большую потребность в то время в подобных книгах, ее не издали. Теперь статья Кожухова (вряд ли он писал ее самостоятельно) «К оценке роли Кутузова в Отечественной войне 1812 года» была опубликована в журнале «Большевик» — теоретическом органе ЦК ВКП(б). Он подверг книгу Тарле «Нашествие Наполеона на Россию. 1812 год» уничтожающей критике. Кожухов обвинил ученого в том, что тот использовал для написания своего труда сомнительные западные источники, в то же время игнорировал отечественные. Как раз в тот момент шла кампания борьбы с космополитами, и использование иностранной литературы рассматривалось как проявление антипатриотизма, чуть ли не измена родине. Журнал «Большевик» обвинил Тарле в стремлении принизить подвиг русского народа в Отечественной войне 1812 года.

Вскоре после публикации статьи Кожухова на историческом факультете Ленинградского университета состоялось заседание Ученого совета, на котором книга Тарле подверглась зубодробительной критике. Наиболее ретивые коллеги академика, ранее заискивающие перед ним, нашли удобный момент, чтобы закрепить свои позиции в создавшейся ситуации. В защиту Тарле выступила только академик Нечкина, доказавшая несостоятельность критики со стороны Кожухова. После публикации статьи в «Большевике» прошли собрания и заседания в МГУ, в Институте истории Академии наук СССР, в других вузах и научных учреждениях, где клеймили Тарле за низкопоклонство «перед иностранщиной».

Резкой критике был подвергнут и двухтомный труд ученого «Крымская война», все за то же обилие использованных иностранных источников.

В обстановке развернувшейся новой травли Тарле чувствовал себя потерянным. Встретившийся с ним в те дни писатель Александр Борщаговский так описал свои впечатления:

«Я нашел не уверенного в себе, ироничного человека, обладавшего особой духовной силой, что угадывалось в его классических трудах, таких талантливых, что именно Фадеев решил принять Тарле в Союз писателей, минуя все формальности. Точнее сказать все достойнейшее было при нем — острота ума, сарказм, широта взглядов, но истязали его обида на оскорбительные статьи догматиков, принявшихся лягать его работы».

Евгений Викторович не знал, кто вдохновитель его травли, ждал помощи и спасения от Сталина. И Тарле обратился с письмом к «лучшему другу советских ученых». Он просил его оказать помощь в публикации ответа Кожухову на страницах того же журнала «Большевик». Сталин, по-видимому, все еще надеялся, что Тарле и о нем создаст такую же книгу, какую он написал о Наполеоне. «Вождь партии и советского народа» дал соответствующее указание, и ответ ученого был опубликован. В нем Тарле на конкретных примерах и фактах показал надуманность обвинений и отсутствие объективности в статье Кожухова. После публикации ответа Тарле журналом «Большевик» гонители ученого моментально замолкли.

Трудно сказать, как бы складывались отношения Тарле со Сталиным, но смерть диктатора избавила академика от необходимости не только писать, но и думать о создании биографии вождя и генералиссимуса. Тарле ненамного пережил Сталина — он скончался 5 января 1955 года — на 81-м году жизни.