Осуществляется саморегуляция. Уровни приспособления организма к условиям жизни

Саморегуляция в биологии - свойство биологичес­ких систем автоматически устанавливать и поддерживать на определенном, относительно постоянном уровне те или иные физиологические и другие биологические показате­ли.

Организм представляет собой сложную систему, способную к саморегуляции . Саморегуляция позволяет орга­низму эффективно приспосабливаться к изменениям окру­жающей среды. Способность к саморегуляции в сильной степени выражена у высших позвоночных, особенно у млекопитающих. Достигается это благодаря мощному раз­витию нервной, кровеносной, иммунной, эндокринной, пищеварительной систем.

Изменение условий с неизбежностью влечет за собой перестройку их работы. Например, нехватка кислорода в воздухе приводит к интенсификации работы кровеносной системы, учащается пульс, возрастает количество гемогло­бина в крови. В результате организм приспосабливается к изменившимся условиям.

Постоянство внутренней среды при систематически меняющихся окружающих условиях создается совместной деятельностью всех систем организма. У высших животных это выражается в поддержании постоянной температуры тела, в постоянстве химического, ионного и газового со­става, давления, частоты дыхания и сердечных сокраще­ний, постоянном синтезе нужных веществ и разрушении вредных.

Обмен веществ - обязательное условие и способ под­держания стабильности организации живого. Без обмена веществ невозможно существование живого организма. Обмен веществ и энергии между организмом и внешней средой - неотъемлемое свойство живого.

Особую роль в поддержании постоянства внутренней среды (гомеостаза) играет иммунная (защитная) система . Русский ученый И.И.Мечников был одним из первых биологов, доказавших ее огромную важность. Клетки им­мунной системы выделяют специальные белки антитела - которые активно обнаруживают и уничтожают все чужое для данного организма.

Примеры саморегуляции на клеточном уровне - само­сборка клеточных органелл из биологических макромоле­кул, поддержание определенного значения трансмембран­ного потенциала у возбудимых клеток и закономерная временная и пространственная последовательность ион­ных потоков при возбуждении клеточной мембраны .

На надклеточном уровне - самоорганизация разнородных клеток в упорядоченные клеточные ассоциации .

Большинство органов способно к внутриорганной саморегуляции функций ; например, внутрисердечные рефлекторные дуги обеспечивают закономерные соотношения давления в по­лостях сердца.

Разнообразны проявления и механизмы саморегуля­ции в популяциях (сохранение и регуляция видового уровня) и биоценозах (регуляция численности популяций, соотно­шение полов в них, старение и смерть особей). Крупные сообщества - устойчивые системы, некоторые из них существуют без заметных изменений сотни и тысячи лет. Но само сообщество - это не просто сумма составляющих его видов. Межвидовые взаимодействия регулируют чис­ленность разных видов, входящих в состав сообщества. Все вместе составляет саморегуляцию.

Все вместе составляет саморегуляцию.

Общее представление о структуре экологической системы было изложено при характеристике уровней организации жизни (глава 2) и глобального круговорота веществ и энергии (глава 3). Напомним, что полноценная экосистема представляет собой био­гео­ценоз – неразрывное единство биоценоза и абиотической окружающей среды. Биоценоз – это слож­ное сообщество из популяций организмов разных видов и разных трофических групп: животных, растений, грибов, микроорганизмов, населяющих определенный ареал. При этом популяцией обозначают совокупность особей одного ви­да, обитающих на данном ареале. Вся сумма фак­торов неживой среды (почва, воздух, вода, освещенность и др.) определяет свойства биотопа – места обитания данного биоценоза.

Находясь под действием разнообразных экологических факто­ров, хорошо сбалансированный по составу биоценоз, тем не менее, саморегулируется и поддерживает внутреннее постоянство – гомеостаз . Состояние гомеостаза проявляется в том, что 1) организмы нормально размножаются ; 2) несмотря на высокую естественную смертность, численность различных популяций в сообществе поддерживается на определенных уровнях , хотя и в колебательном режиме; 3) биоценоз сохраняет устойчивость и самовоспроизводится при колебаниях климатических условий .

Теперь несколько подробнее рассмотрим эти закономерности и вскроем основные механизмы экологической устойчивости.

(1) Саморегуляция в популяциях организмов

Элементарная саморегуляция осуществляется на уровне отдельных попу­ляций конкретных видов животных, растений, грибов, бактерий. Численность популяции зависит от противодействия двух начал: биотического (репродуктивного) потенциала популяции и сопротив­ле­ния среды , между которыми устанавливаются прямая и обратная связи (рис. 5.5). Поясним это конкретным примером. Когда европейцы завезли в Австралию кроликов, последние, не встретив хищников, быстро расселялись по богатым растительностью территориям, их численность быстро возрастала. Этому способствовал высокий биотический потенциал (плодовитость) кроликов. Но вскоре пищи стало не хватать, возник голод, распространились болезни, и численность кроликов пошла на убыль. Сработал фактор сопротивления среды , который и выступил в качес­тве отрицательной обратной связи . Пока популяция кроликов пре­бы­вала в угнетенном состоянии, среда (растительность) восстанови­лась, и процесс пошел на новую волну. Через несколько циклов амп­литуда колебаний численности кроликов сократилась и устано­ви­лась некоторая средняя плотность популяции.

Рис. 5.5. Саморегуляция численности особей в популяции

Кроме действия среды, численность популяции саморегулируется поведением ее членов . Например, у многих грызунов в перенаселенной популяции повышается агрессивность особей, возникает каннибализм (взрослые особи поедают детенышей), что тормозит дальней­ший рост численности. Происходят изменения в гормональной регу­ля­ции размножения, уменьшается рождаемость и увеличивается смерт­ность. В основе этих регуляторных механизмов лежит физиологическая реакция стресса, управляемая выделением адреналина (см. предыдущий раздел). Так механизмы саморегуляции отдельных организмов согласу­ют­ся с механизмами саморегуляции популяций.

(2) Саморегуляция в биоценозе

Сложнее организована саморегуляция в биоценозе , так как он состоит из нескольких взаимодействующих сообществ животных, растений, грибов, микробов, составленных многочисленными популя­ция­ми разных видов. Все эти популяции взаимодействуют на основе многочисленных прямых и обратных связей.

Прежде всего, важны трофические (пищевые) связи , которые выстраиваются в несколько уровней. Как мы выяснили ранее, по характеру пище­вых отношений все организмы делятся на три большие группы, три трофических уровня: продуценты, консументы и редуценты (раздел 3.4, рис. 3.4). Пути передачи вещества и энергии через пищевые отношения организмов обозначаются как цепи питания, или пищевые цепи . Эти цепи име­ют одностороннюю направленность: от автотрофной биомассы про­ду­центов, в основном зеленых растений, к гетеротрофным консументам и далее к редуцентам.

Цепи питания имеют разную сложность. Число звеньев в каждом из трех уровней может быть различным, а во многих случаях цепь образована лишь двумя уровнями – продуцентами и редуцентами. Двухуровневая цепь составляет основу оборота живой материи в лесу: древесина и листовой опад (вещество продуцентов) потребляются и перерабатываются в основном редуцентами – грибами, бактериями, некоторыми червями и насекомыми. Длинная цепь: растения – травоядные насекомые (саранча, личинки бабочек – гусеницы и др.) – хищные насекомые (многие жужелицы, стрекозы, клопы, личинки ос и др.) – насекомоядные птицы (ласточки, мухоловки и др.) – хищные птицы (орел, коршун и др.) – насекомые сапрофаги и некрофаги, черви, бактерии. Сложные пищевые цепи складываются в морских экосистемах (рис. 5.6).

Рис. 5.6. Пищевые цепи в морской экосистеме

В любой пищевой цепи возможны ответвления и запасные пути. Ес­ли какое-то звено выпадает, поток вещества идет по другим каналам. Например, выпадение личинок стрекоз компенсируется водными кло­пами – те и другие водные хищники. Если исчезает основной вид пи­ще­вой растительности, травоядные животные переходят на второсте­­пенные корма. Особенно большую путаницу в пищевые цепи вносят всеядные животные и, конечно, человек, так как они “встра­и­ваются” в цепи в самых разных звеньях. Так что на самом деле су­ществуют не цепи, а пищевые сети – каждый трофический уровень образован многими видами. Такое положение стабилизирует потоки вещес­тва и энергии через живые сообщества, увеличивает устойчивость биоце­нозов . Тем не менее общее направление трофического потока неизменное: продуценты – консументы нескольких порядков – редуцен­ты.

Теперь сформулируем главную мысль настоящего раздела: пищевая пира­мида экосистемы осуществляет саморегуляцию , т.е. сохраняет внутренний, экосистемный гомеостаз . Оптимальные численность и пропорция разных обитателей биоценоза устанавливаются сами по себе, в результате процессов саморегуляции. Во всех популя­циях, на всех трофических уровнях всегда происходит колебание числен­нос­ти особей , причем колебания на низшем уровне неизменно ведут к колебаниям на следующем уровне, но в целом на значитель­ном протяжении времени система поддерживает равновесное состояние.

Рис. 5.7. Саморегуляция биоценоза на основе пищевых связей

На рис. 5.7 приведен пример саморегулирующегося биоценоза. В зависимости от колебаний погодно-климатических условий (солнечная актив­ность, количество осадков и др.) год от года варьирует урожай кормовых растений – продуцентов. Вслед за ростом зеленой биомассы увеличивается численность травоядных животных – консументов пер­во­го порядка (прямая положительная связь), но уже на следующий год это отрицательно скажется на урожае растений, так как большинство из них не успеет дать семена, поскольку будет съедено (обратная отри­ца­тельная связь). В свою очередь, увеличение числа травоядных создаст условия для хорошего питания и размножения хищников – кон­су­ментов второго порядка, их численность начнет возрастать (пря­мая поло­жительная связь). Но следом пойдет на убыль численность тра­во­ядных (обратная отрицательная связь). К этому времени в почве за счет активности различных редуцентов начнут разлагаться до мине­раль­ных веществ останки корней и травяной опад от первой волны уро­жая, а также трупы и экскременты животных, что создаст благоприятные усло­вия для роста растений. Начнется вторая волна урожая, и цикл по­вторится. Год от года численность популяций организмов на раз­ных тро­фических уровнях будет варьировать, но в среднем на про­тяжении мно­гих лет биоценоз будет сохранять устойчивое состояние. Это и есть экологический гомеостаз.

(3) Устойчивое развитие экологических систем

Как отмечено вначале, биоценоз должен не просто саморегу­ли­ро­ват­ься (судя по приведенной схеме, это не так уж и сложно), но он дол­жен иметь устойчивость к изменениям внешних (абиотических, погодно-климатических) факторов , так сказать, запас прочности на слу­чай временных неблагоприятных условий среды или даже долгосрочного направленного изменения климата. Поддержанию высокой устой­чи­вос­ти биоценоза будет способствовать ряд условий: 1) высокий, но сбалансированный репродуктивный потенциал отдельных популяций – на случай массовой гибели особей; 2) адаптации (приспособления) отдельных видов к переживанию неблагоприятных условий; 3) максимальное разнообразие сообществ и разветвленные пищевые сети: исчезнувший объект должен заменяться другим, в норме – второстепенным.

Фактически процессы накопления в биоценозе индивидуальных и видовых адаптаций, перестройки в пищевых сетях, т.е. замены одних видов на другие, способствующие длительному выживанию сообщества, составляют в совокупности экологический гомеокинез – адаптивную перестройку к новым гомеостатическим состояниям. Как помним, гомеокинез – это уже не устойчивость, а развитие . Тогда весь процесс достаточно длительного существования биогеоценоза, сочетающий гомеостатические и гомеокинетические фазы, следует назвать устойчивым развитием . Устойчивое развитие экосистемы характеризуется ее самовоспроизведением , саморегуляцией видового состава и численности особей, динамической устойчивостью к изменению климатических факторов .

Но процесс устойчивого развития экосистемы может быть нарушен . Наиболее типичны два сценария. В естественных условиях биоценоз практически разрушается при сильных, катастрофических изменениях внешней среды (пожары, наводнения, продолжительные засухи, оледенения и другие природные катаклизмы). Кроме того, биоценоз существенно меняет свой облик при резких изменениях состава сообществ (обычно человеком), например в результате массового отстрела хищников, заселения новых видов, как было с кроликами или овцами в Австралии, вы­рубки лесов, распашки степей под монокультуру, осушения болот и т.д. Такие катастрофические события приводят к гибели значительной части населения биоценоза, полному исчезновению отдельных видов, разрушению пищевых связей и, естественно, прерывают состояние устойчивого развития. Биоценоз в его прежнем составе перестает существовать.

В дальнейшем происходит поэтапная смена состава экосистемы, ее переход в новое качество , что означает формирование нового биоценоза , новый цикл в направлении устойчивого развития. Такой «экологический ренессанс» называется сукцессией (лат. successio – преемственность), так как заселение новых видов идет преемственно, от низших форм (бактерий, низших грибов, водорослей) к все более сложным (мхи и лишайники, далее травы, черви и насекомые, кустарники и т.д.). На старом месте формируются новые сообщества организмов, с новыми пищевыми связями. Процесс смены экосистемы и ее развития к новому состоянию устойчивости происходит не только поэтапно, но и очень медленно – в зависимости от степени разрушения, от десятилетий до нескольких тысяч лет.

Таким образом, несмотря на саморегуляцию в экологических системах, природа закономерно и необратимо изменяется . Это естественный биогеохимический процесс, идущий независимо от воли и деятельности человека. Когда он протекает без резких отклонений, говорят об устойчивом развитии экосистем. В этом определении отражено единство противоположностей: устойчивость, гомеостаз, с одной стороны, и развитие, необратимое изменение – с другой. Нарушение устойчивого развития означает наступление экологического кризиса или катастрофы . В последние 30 тыс. лет экологические кризисы неоднократно происходили по вине человека. Причины и пути преодоления антропогенных кризисов мы рассмотрим в главе 8.

Подведем общий итог проблемы саморегуляции и устойчивого развития.

Саморегуляция и поддержание гомеостаза– обязательное свойство живых систем любого уровня сложности . Регулируется и поддерживается относительное постоянство физико-химических параметров клетки. Сохраняется в пределах физиологической нормы состояние тканей и органов многоклеточного организма. Воспроизводятся состав и численность живых сообществ в биоценозах. В основе поддержания гомеостаза лежит универсальный принцип отрицательной обратной связи .

При избыточных (критических, но не катастрофических) воздействиях внешних факторов на систему механизмы ее саморегуляции дополняются адаптивными перестройками, происходит гомеокинез – переход к достижению нового уровня гомеостаза . Даже в нормальных условиях живые системы изменяются направленно и необратимо в ходе индивидуального и исторического развития, реализуя генетические и эпигенетические “установки”, используя механизмы самоорганизации. По своей сущности развитие – процесс, противоположный саморегуляции, так как он происходит на основе положительных обратных связей . Устойчивость, неизменность биосистем, с одной стороны, и их постепенное изменение, развитие – с другой, представляют диалектическое единство противоположностей, что выражается понятием устойчивое развитие . При естественном и сбалансированном течении этих процессов клетки нормально функционируют на протяжении всей жизни организма, человек в здравии и уме доживает до 100 лет, биосфера Земли сохраняет перспективу жизнеспособности на миллионы лет.

Вместе с тем клет­ки не только делятся, развиваются и работают, но в итоге они и умирают. Организмы тоже стареют и умирают. Биоценозы разрушаются и подвергаются сукцес­сиям, а в итоге погибнут вследствие остывания Земли и Солнца. Эти изменения обычно происходят в череде кризисов и катастроф . Они неизбежны, как неизбежна эволюция Вселенной.

Понятно, что продлить жизнь человека или биоценоза, как и всей Биосферы, можно в форме устойчивого развития , за счет максимально возможного продления гомеостатических состояний и надежности гомеокинетических механизмов. Для этого необходимы не только совершенные механизмы саморегуляции систем, но и относительно стабильные условия внешней среды. В определенной мере эти условия подконтрольны человеку, а значит, и его будущее находится в его собственных руках.

В базе знаний Бэкмологии содержится огромный объем материалов в области бизнеса, экономики, менеджмента, различных вопросов психологии и др. Статьи, представленные на нашем сайте, - лишь ничтожная часть этой информации. Вам, случайному посетителю, имеет смысл ознакомиться с концепцией Бэкмологии, а также с содержанием нашей базы знаний.

Человеческий организм является саморегулирующейся системой, зависящей от окружающей среды, В связи с постоянно меняющимися условиями среды в результате продолжительной эволюции у человека выработались механизмы, позволяющие приспособится к данным изменениям. Эти механизмы называют адаптационными. Адаптация – это динамический процесс, благодаря которому подвижные системы живых организмов, несмотря на изменчивость условий, поддерживают устойчивость, необходимую для существования, развития и продолжения рода.

Благодаря процессу адаптации достигается сохранение гомеостаза при взаимодействии организма с внешним миром. В этой связи процессы адаптации включают в себя не только оптимизацию функционирования организма, но и поддержание сбалансированности в системе «организм – среда». Процесс адаптации реализуется всякий раз, когда в системе «организм – среда» возникают значимые изменения, которые обеспечивает формирование нового гомеостатического состояния, что позволяет достигать максимальной эффективности физиологических функций и поведенческих реакций. Поскольку организм среда находятся не в статическом, а в динамическом равновесии, их соотношения меняются постоянно, а следовательно, также постоянно должен осуществляться процесс адаптации.

У человека решающую роль в процессе поддержания адекватных отношений в системе «индивидуум – среда», в ходе которого могут изменяться все параметры системы, играет психическая адаптация. Психическую адаптацию можно определить, как процесс установления оптимального соответствия личности и окружающей среды в ходе осуществления свойственной человеку деятельности, который позволяет индивидууму удовлетворять актуальные потребности и реализовать связанные с ними значимые цели (при сохранении физического и психического здоровья), обеспечивая в то же время соответствие психической деятельности человека, его поведения требованиям среды. Адаптация – это итог процесса изменений социальных, социально-психологических, морально-психологических, психических, экономических и демографических отношений между людьми, приспособление к социальной среде.

Психическая адаптация является сплошным процессом, который включает в себя следующие аспекты:

• оптимизацию постоянного воздействия индивидуума с окружением;
• установление адекватного соответствия между психическими и физиологическими характеристиками.

Социально-психологический аспект адаптации обеспечивает адекватное построение микросоциального взаимодействия, в том числе – профессионального, достижение социально значимых целей. Он является связующим звеном между адаптацией индивидуума и популяции, способен выступать в качестве уровня регулирования адаптационного напряжения.

Психофизиологическая адаптация – это совокупность различных физиологических (связанных с приспособлением) реакций организма. Данный вид адаптации нельзя рассматривать отдельно от психического и личностного компонентов.

Все уровни адаптации одновременно в различной степени участвуют в процессе регулирования, которое определяется двояко:

• как состояние, в котором сталкиваются потребности индивида, с одной стороны, и требования среды, с другой;
• как процесс, посредством которого достигается состояние баланса.

В процессе адаптации активно изменяется как личность, так и среда, в результате чего между ними устанавливаются отношения адаптированности.

Социальную адаптацию можно описать как отсутствие поддерживания конфликта со средой. Социально-психологическая адаптация – процесс преодоления проблемных ситуаций личностью, в ходе которого она использует приобретенные на предыдущих этапах своего развития навыки социализации, что позволяет ей взаимодействовать с группой без внутренних или внешних конфликтов, продуктивно выполнять ведущую деятельность, оправдывать ролевые ожидания, и при всем этом, самоутверждаясь, удовлетворять свои основные потребности.

С активизацией и использованием адаптивных механизмов изменяется и психическое состояние личности. По завершении адаптационного процесса оно имеет качественные отличия от состояния психики до адаптации.

Первой составляющей в структуре личности, обеспечивающей адаптивность, являются инстинкты. Инстинктивное поведение индивида можно охарактеризовать как поведение с опорой на естественные потребности организма. Но существуют потребности, адаптивные в данной социальной среде, и потребности, приводящие к дезадаптации. Адаптивность или дезадаптивность потребности зависят от личностных ценностей и объекта-цели, куда они направлены.

Дезадаптивность личности выражается в неспособности ее адаптации к собственным потребностям и притязаниям. Дезадаптированная личность не в состоянии отвечать требованиям, предъявляемым социумом, выполнять свою социальную роль. Признаком возникающей дезадаптации становится переживание личностью длительных внутренних и внешних конфликтов. Причем, пусковой механизм для адаптивного процесса – не наличие конфликтов, а факт того, что ситуация приобретает значение проблемной.

Дня понимания особенностей адаптивного процесса следует знать тот уровень дезадаптированности, отталкиваясь от которого личность начинает свою адаптивную активность.

Адаптивная активность осуществляется двумя видами:

• адаптацией путем преобразования и устранения проблемной ситуации;
• адаптацией с сохранением ситуации – приспособлением.

Адаптивное поведение характеризуется:

• успешным принятием решений,
• проявлением инициативы и ясным представлением своего будущего.

Основными признаками эффективной адаптации являются:

• в сфере социальной активности – приобретение индивидом знаний, умений и навыков, компетентности и мастерства;
• в сфере личностных отношений – установление интимных, эмоционально насыщенных связей с желаемым человеком.

Чтобы адаптация была возможной, человеку требуется саморегуляция. Адаптация – это приспособление к внешней среде. Саморегуляция – это настройка человеком самого себя, своего внутреннего мира с целью адаптации. Таким образом, можно сказать, что адаптация вызывает саморегуляцию. Хотя, по-видимому, такое утверждение не будет абсолютно корректным. Адаптация и саморегуляция не состоят в причинно-следственных отношениях. Они, скорее всего, являются разными сторонами столь замечательных способностей живых систем к регуляции своего поведения в ответ на различные обстоятельства, как внешние, так и внутренние. Разделение на два понятия произошло, по-видимому, для удобства исследования этого феномена. Кстати, защитные механизмы (проекция, идентификация, интроекция, изоляция и др.) относят как к адаптации, так и к саморегуляции.

Понятие саморегуляции

Понятие «саморегуляция» носит междисциплинарный характер. Это понятие широко применяется в различных областях науки для описания живых и неживых систем, основанных на принципе обратной связи. Понятия саморегуляции (от лат. regulare – приводить в порядок, налаживать), которое в энциклопедическом варианте определяется как – целесообразное функционирование живых систем разных уровней организации и сложности, получило развитие как в зарубежной, так и в отечественной психологии. В настоящее время саморегуляция определяется как системный процесс, обеспечивающий адекватную условиям изменчивость, пластичность жизнедеятельности субъекта на любом из ее уровней.

Саморегуляция – это системная характеристика, отражающая субъектную природу личности, ее способность к устойчивому функционированию в различных условиях жизнедеятельности, к произвольной регуляции личностью параметров своего функционирования (состояния, поведения, деятельности, взаимодействия с окружением), которые оцениваются ею как желаемые.

Саморегуляция – это заранее осознанное и системно организованное воздействие индивида на свою психику с целью изменения ее характеристик в желаемом направлении.

Природа обеспечила человека не только способностью адаптации, приспособления организма к изменяющимся внешним условиям, но и наделила возможностью регулировать формы и содержание своей активности. В этом плане различают три уровня саморегуляции:

• непроизвольного приспособления к среде (поддержание постоянства кровяного давления, температуры тела, выброс адреналина при стрессе, адаптация зрения к темноте и др.);
• установки, обусловливающей слабо осознаваемую или неосознаваемую готовность индивида действовать определенным образом посредством навыков, привычек и опыта при предвосхищении им той или иной ситуации (например, человек по привычке может использовать излюбленный прием при выполнении какой-то работы, хотя информирован о других приемах);
• произвольной регуляции (саморегуляции) своих индивидуально-личностных характеристик (текущего психического состояния, целей, мотивов, установок, поведения, системы ценностей и т.п.).

Саморегуляция базируется на совокупности закономерностей функционирования психики и их многочисленных следствиях, известных в виде психологических эффектов. Сюда можно отнести:

• активирующую роль мотивационной сферы, порождающей деятельность (в широком смысле слова) индивида, направленную на изменение своих характеристик;
• управляющий эффект психического образа, произвольно или непроизвольно возникающего в сознании индивида;
• структурное и функциональное единство (системность) всех психических познавательных процессов, обеспечивающих эффект воздействия индивида на собственную психику;
• единство и взаимообусловленность сфер сознания и бессознательного как объектов, через которые индивид реализует регулирующие воздействия на себя;
• функциональную взаимосвязь эмоционально-волевой сферы личности и ее телесного опыта, речи и мыслительных процессов.

Саморегуляция позволяет человеку меняться в соответствии с изменением обстоятельств внешнего мира и условий его жизни, поддерживает необходимую для деятельности человека психическую активность, обеспечивает сознательную организацию и коррекцию его действий.

Саморегуляция – это раскрытие резервных возможностей человека, а следовательно, развитие творческого потенциала личности. Применение приемов саморегуляции предполагает активное волевое участие и, как следствие, является условием формирования сильной, ответственной личности.

Выделяют такие уровни саморегуляции по механизму ее осуществления: 1) информационно-энергетический – регуляция уровня психической активности организма за счет информационно-энергетического притока (к этому уровню относит реакцию «отреагирования», катарсис, изменение притока нервной импульсации, ритуальные действия); 2) эмоционально-волевой – самоисповедь, самоубеждение, самоприказ, самовнушение, самоподкрепление); 3) мотивационный – саморегуляция мотивационных составляющих жизнедеятельности личности (неопосредованная и опосредованная); 4) личностный – самокоррекция личности (самоорганизация, самоутверждение, самодетерминация, самоактуализация, самоусовершенствование «мистического сознания».

Классифицируя методы эмоциональной саморегуляции по механизмам их осуществления, выделяют несколько груп: 1) физические и физиологические (антистрессовое питание, фиторегуляция, физическая подготовка); 2) психофизиологические (адаптивное биоуправление с биологической обратной связью, прогрессивная мышечная релаксация, аутогенная тренировка, систематическая десенсибилизация, разнообразные дыхательные техники, телесно ориентированные техники, медитация); 3) когнитивные (нейро-лингвистическое программирование, когитивные и рационально-эмотивные техники А. Бека и А. Эллиса, методы саногенного и позитивного мышления, парадоксальная интенция); 4) личностные (метод психосинтеза субличностей Р. Асаджиоли, гештальт-техники осознания потребностей, личностная саоорганизация времени жизни; методы оптимизации сна и анализа сновидений (гештальт-техники, онтопсихологические техники, техники осознанных совидений).

Эти две классификации являются довольно полными, охватывают большое количество разных механизмов и методов и, возможно, в практическом плане являются удобными для изложения технологий и психотехник саморегуляции. Но они недостаточно корректны в теоретическом плане, поскольку в них не выдержан принцип единства критерия для всей классификации, вследствие чего при выделении подгрупп происходит смешение понятий, которые относятся к разным психологическим регистрам. В частности, приравниваются понятия, которые обозначают отдельные виды психических и соматических процессов (информационно-энергетические, физические, физиологические, психофизиологические), отдельные психические сферы (эмоциональную, волевую, мотивационную, когнитивную) и интегративное понятие личности, которое в современной психологии не имеет единого общепризнанного определения и представлено большой совокупностью концепций разного рода. Поэтому приведенные классификации не имеют внутренней целостности и категорийно-понятийной четкости. Рассмотрим иную классификацию.

Саморегуляция подразделяется на психический и личностный уровни.

Выделяют два основных уровня саморегуляции:

1. бессознательный
2. сознательный.

Психическая саморегуляция представляет собой совокупность приемов и методов коррекции психофизиологического состояния, благодаря которым достигается оптимизация психических и соматических функций. Одновременно снижается уровень эмоциональной напряженности, повышается работоспособность и степень психологического комфорта. Психическая саморегуляция способствует поддерживанию оптимальной психической активности, необходимой для деятельности человека.

Для оптимизации психического состояния в саморегуляции существуют самые разнообразные методы – гимнастика, самомассаж, нервно-мышечная релаксация, аутотренинг, дыхательная гимнастика, медитация, ароматерапия, арт-терапия, цветотерапия и другие.

Эмоциональная саморегуляция является частным случаем психической саморегуляции. Она обеспечивает эмоциональное регулирование деятельности и ее коррекцию с учетом актуального эмоционального состояния.

Различают три последовательных этапа становления саморегуляции поведения в системе интеграции личности:

1. базальная эмоциональная саморегуляция
2. волевая саморегуляция
3. смысловая, ценностная саморегуляция.

Базальная эмоциональная саморегуляция обеспечивается неосознаваемыми механизмами, которые работают независимо от желания человека, и смысл их работы состоит в обеспечении психологически комфортного и стабильного состояния внутреннего мира.

Волевая и смысловая саморегуляция относятся к сознательному уровню. Волевая саморегуляция основывается на волевом усилии, которое направляет поведенческую активность в нужном направлении, но не снимает внутреннее противостояние мотивов и не обеспечивает состояние психологического комфорта. Смысловая саморегуляция основывается на механизме смыслового связывания, который состоит в осмыслении и переосмыслении существующих ценностей и порождения новых жизненных смыслов. Благодаря такой сознательной перестройке личностью собственной ценностной сферы разрешается внутренний мотивационный конфликт, снимается психическая напряженность, и происходит гармонизация внутреннего мира личности. Этот механизм может существовать лишь у интегрированой, зрелой личности.

Сознательная волевая саморегуляция базируется на рассудочно-действенной основе и имеет директивный характер, а смысловая – на эмпатийно-понимающей основе и имеет недирективный характер.

В структуре личностной саморегуляции выделяют мотивы, чувства, волю, рассматривая их как детерминанты регуляции поведения и деятельности человека. Личностная регуляция, преодолевая внешние и внутренние препятствия, выступает как волевая линия деятельности. На этом уровне регуляция осуществляется не как действие одного мотива, а как сложное личностное решение, в котором учитываются желательное и нежелательное и их конкретно изменяющееся отношение по ходу деятельности.

Выделяют две формы личностной регуляции: побудительную и исполнительскую. Побудительную реакцию связывают с формированием стремления, выбором направленности, активности; исполнительскую – с обеспечением соответствия активности объективным условиям.

Говорят о трех уровнях развития личностной саморегуляции, представляющих собой соотношение внешнего (требований к выполнению деятельности) и внутреннего (свойства личности). Если на первом этапе личность согласовывает свои особенностями с нормами деятельности, на втором – совершенствует качество деятельности путем оптимизации своих возможностей, то на третьем уровне личность как субъект деятельности вырабатывает оптимальную стратегию и тактику, проявляя творческий характер своей активности. На этом уровне личность может выходить за пределы деятельности, повышая меру трудности, осуществляя такие формы личностной регуляции, как инициатива, ответственность и т.д. Это и есть психологический механизм «авторской позиции личности» в профессиональной и любой другой деятельности.

Личностная саморегуляция условно может подразделяться на регуляцию деятельности, личностную волевую регуляцию, личностно-смысловую саморегуляцию.

Регуляция деятельности . Система осознанной саморегуляции деятельности имеет структуру, единую для всех видов деятельности. Она включает:

• принятую субъектом цель деятельности
• субъективную модель значимых условий
• программу исполнительских действий
• систему субъективных критериев достижения цели (критериев успешности)
• контроль и оценку реальных результатов
• решения о коррекции системы саморегулирования

Личностная волевая регуляция характеризуется управлением следующими волевыми качествами: целеустремленность, терпеливость, упорство, настойчивость, выдержка, смелость, решительность, самостоятельность и инициативность, дисциплинированность и организованность, старательность (усердие) и энергичность, героизм и мужество, самоотверженность, принципиальность и др.

Личностно-смысловая саморегуляция обеспечивает осознание мотивов собственной деятельности, управление мотивационно-потребностной сферой на основе процессов смыслообразования.

Благодаря функционированию смыслового уровня саморегуляции раскрываются внутренние резервы человека, дающие ему свободу от обстоятельств, обеспечивающие даже в самых трудных условиях возможность самоактуализации. Имеются попытки дифференциации этого рода саморегуляции и волевого поведения. Волевое поведение возникает в условиях мотивационного конфликта, и не ориентировано на гармонизацию мотивационной сферы, а направлено только на устранение этого конфликта. Эффективная саморегуляция обеспечивает достижение гармонии в сфере побуждений. Выделяется волевая регуляция как целенаправленная, осознанная и личностно контролируемая форма регуляции. В качестве механизмов личностно-смыслового уровня саморегуляции рассматриваются смысловое связывание и рефлексия.

Смысловое связывание – это процесс формирования нового смысла в ходе особой внутренней сознательной работы содержания, путем связывания некоторого изначально нейтрального содержания с мотивационно-смысловой сферой личности.

Рефлексия является универсальным механизмом процесса личностной саморегуляции. Она фиксирует, останавливает процесс деятельности, отчуждает и объективирует его и делает возможным осознанное воздействие на этот процесс.

Рефлексия дает человеку возможность взгляда на себя «со стороны», она направлена на осознание смысла собственной жизни и деятельности. Она позволяет человеку охватить собственную жизнь в широкой временной перспективе, создавая тем самым «целостность, непрерывность жизни», позволяя субъекту необходимым образом перестроить свой внутренний мир и не оказаться всецело во власти ситуации. Рефлексия, как механизм личностно-смыслового уровня саморегуляции, представляет собою мощный источник устойчивости, свободы и саморазвития личности. Специально выделяется рефлексивный уровень регуляции.

Процессы личностно-смысловой саморегуляции могут протекать как на сознательном, так и на неосознаваемом уровнях. Осознанная саморегуляция является механизмом овладения собственным поведением и собственными психическими процессами. На основе осознания человек получает возможность произвольно менять смысловую направленность своей деятельности, изменять соотношение между мотивами, вводить дополнительные побудители поведения, т.е. в максимальной степени использовать свои возможности к саморегуляции. На неосознаваемом уровне личностно-смысловая регуляция осуществляется за счет функционирования различных психологических защитных механизмов.

Психологическая защита понимается как последовательное искажение когнитивной (познавательной) и аффективной (эмоциональной) составляющих образа реальной ситуации с целью ослабления эмоционального напряжения, угрожающего человеку в случае, если бы ситуация была отражена в возможно полном соответствии с реальностью. Главным объектом психологической защиты являются положительные составляющие Я-образа. Защиты образуются для совладания с интенсивными эмоциями, спонтанное, открытое выражение которых представляется опасным для человека. Защитные стратегии представляют собой косвенные пути переживания и преодоление эмоционального конфликта.

Выделяют следующие виды психологических защит: замещение, проекция, компенсация, идентификация, фантазия, регрессия, двигательная активность, подавление, интроекция, вытеснение, изоляция, отрицание, реактивное образование, интеллектуализация, рационализация, сублимация, аннулирование.

Психодинамически ориентированная модель дополняет список психологических защит, включая в него также: ипохондрию, отыгрывание вовне, пассивную агрессия, всемогущество, расщепление, уничтожение, проективную идентификацию, обесценивание, идеализацию, невротическое отрицание, аутистическое фантазирование, диссоциацию, активное формирование, смещение, уничтожение, присоединение, альтруизм, антиципацию, самоутверждение, юмор и даже самонаблюдение.

Действие защитных механизмов проявляется в расхождении между непосредственно переживаемыми смыслами, определяющими реальное поведение, и осознаваемыми смыслами. Механизмы психологической защиты тормозят процесс рефлексии и приводят к искаженному, неадекватному осознанию реально действующих смысловых образований, в результате чего происходит нарушение самоконтроля и коррекции поведения. Защитные процессы направлены на устранение из сознания внутрипсихических конфликтов, однако конфликты тем самым отнюдь не разрешаются: устраненные из сознания смыслы продолжают оказывать патогенное влияние, в то время, как только их осознание открывает путь к конструктивной саморегуляции и перестройке смыслов.

В рамках личностной саморегуляции также можно определить социальную саморегуляцию . Как в личности, так и в обществе возникает и постоянно развивается огромный слой социальной регуляции и регламентации, каждому его члену предписываются нормы поведения и определенные социальные роли. Складывается своего рода социальный каркас, действующий зачастую более жестко, нежели собственно естественные ограничители. Саморегуляция возникает как процесс взаимоприспособления, взаимодействия свободы и необходимости. Человек уже связан не только природными ограничениями, которые в результате его деятельности становятся менее жесткими, но и все более и более создаваемой им самим необходимостью – всем комплексом условий жизни в обществе. Одновременно с этим процессом и параллельно ему в обществе постоянно усложняются и процессы саморегуляции, направленные на его воспроизводство как целостности.

Эмоциональная саморегуляция

Можно выделить три уровня эмоциональной саморегуляции личности:

1. бессознательная эмоциональная саморегуляция
2. сознательная волевая эмоциональная саморегуляция
3. сознательная смысловая эмоциональная саморегуляция.

Эти уровни являются онтогенетическими этапами становления системы механизмов эмоциональной саморегуляции личности. Доминирование того или другого уровня можно рассматривать как показатель развития эмоционально-интегративных функций сознания человека.

Первый уровень эмоциональной саморегуляции обеспечивается механизмами психологической защиты, которые действуют на уровне подсознания и направлены на то, чтобы оградить сознание от неприятных, травмирующих переживаний, связанных с внутренними и внешними конфликтами, состояниями тревоги и дискомфорта. Это особенная форма переработки травмирующей информации, система стабилизации личности, проявляющаяся в устранении или сведения к минимуму отрицательных эмоций (тревоги, угрызений совести). Здесь выделяют такие механизмы: отрицание, вытеснение, подавление, изоляция, проекция, регрессия, обесценивание, интеллектуализация, рационализация, сублимация и др.

Второй уровень – сознательная волевая эмоциональная саморегуляция. Она направлена на достижение комфортного эмоционального состояния с помощью волевого усилия. Сюда также относится волевой контроль внешних проявлений эмоциональных переживаний (психомоторных и вегетативных).

Большинство методов и методик эмоциональной саморегуляции, описанных в литературе, относятся именно к этому уровню, например: суггестивные методы (аутотренинг и другие виды самовнушения и самогипноза), прогрессивная мышечная релаксация Джекобсона, релаксация на основе биологической обратной связи, дыхательные упражнения, переключение внимания и отвлечение от неприятных переживаний, активизация приятных воспоминаний, психотехники на основе визуализации, эмоциональная разрядка через физическую активность, труд, волевое воздействие непосредственно на чувства – подавление их или активизация, отреагирование эмоций через крик, смех, плач (катарсис) и др.

На этом уровне эмоциональной саморегуляции сознательная воля направлена не на разрешение потребностно-мотивационного конфликта, лежащего в основе эмоционального дискомфорта, а на трансформацию его субективных и объективных проявлений. Поэтому, по своей сути механизмы этого уровня являются симптоматическими, а не этиологическими, поскольку в результате их действия не устраняются причины эмоционального дискомфорта. Эта особенность является общей для сознательной волевой и для бессознательной эмоциональной саморегуляции. Существенное отличие между ними состоит лишь в том, что одна осуществляется на сознательном уровне, а другая на подсознательном. Но, жесткой границы между этими двумя уровнями нет, так как волевые регулятивные действия, которые вначале осуществляются с участием сознания, автоматизируясь, могут переходить на подсознательный уровень осуществления.

Третий уровень – сознательная смысловая (ценностная) эмоциональная саморегуляция – это качественно новый способ решения проблемы эмоционального дискомфорта. Она направлена на устранение его глубинных причин – на решение внутреннего потребностно-мотивационного конфликта, что достигается путем осмысления и переосмысления собственных потребностей и ценностей и порождения новых жизненных смыслов. Высшим аспектом смысловой саморегуляции является саморегуляция на уровне экзистенциональных потребностей и смыслов. Это есть наиболее глубинный и, в то же время, наиболее высший уровень саморегуляции, доступный человеку на современном этапе его развития.

Для осуществления эмоциональной саморегуляции на смысловом уровне необходимо умение четко мыслить, распознавать и описывать с помощью слов наиболее тонкие оттенки своих эмоциональных переживаний, осознавать собственные потребности, стоящие за чувствами и эмоциями, находить смысл даже в неприятных переживаниях и сложных жизненных обстоятельствах. Эти перечисленные умения относятся к компетенции особой интегративной умственной деятельности, которая интенсивно исследуется в науке в течение последних десятилетий и получила название «эмоциональный интеллект (эмоциональная разумность)». К основным функциям эмоционального интеллекта относят: эмоциональную осведомленность, произвольное управление собственными эмоциями, способность к самомотивации, эмпатию и понимание эмоциональных переживаний других людей и управление эмоциональным состоянием других людей.

Базальная система эмоциональной регуляции

Как известно, у человека морфологическим субстратом эмоциональной регуляции являются древние (подкорковые) и наиболее поздно возникшие (лобные) образования головного мозга. В эволюционном плане систему эмоциональной регуляции можно сравнить с геологическими напластованиями, каждое из которых имеет свою структуру и функцию. Эти образования находятся в тесном взаимодействии друг с другом, образуя иерархически усложняющуюся систему уровней.

В своих базальных (базовых) основах эмоции связаны с инстинктами и влечениями, а в наиболее примитивных формах функционируют даже по механизму безусловных рефлексов.

Этот примитивный характер эмоционального реагирования в нормальном развитии не всегда выступает достаточно отчетливо. Патологические же случаи дают много примеров влияния элементарных эмоций на поведение. В ходе нормального онтогенеза ранние формы аффективного реагирования включаются в более сложные.

Особая роль в этом процессе принадлежит памяти и речи. Память создает условия для сохранения следов эмоциональных переживаний. В результате не только актуальные события, но и прошлое (а на основании их – и будущее) начинают вызывать эмоциональный резонанс. Речь в свою очередь обозначает, дифференцирует и обобщает эмоциональные переживания. Благодаря включению эмоций в речевые процессы первые теряют в своей яркости, непосредственности, зато выигрывают в осознанности, в возможности их интеллектуализации.

Эмоциональная система является одной из основных регуляторных систем, обеспечивающих активные формы жизнедеятельности организма.

Как любая система регуляции, эмоциональная регуляция состоит из афферентного и эфферентного звеньев (афферентные и эфферентные нервы, т.е. нервы, приносящие и относящие раздражение). Ее афферентное звено одной стороной обращено к процессам, происходящим во внутренней среде организма, другой – к внешней.

Из внутренней среды она получает информацию об общем состоянии организма (которое расценивается глобально как комфортное или дискомфортное), о физиологических потребностях. Наряду с этой постоянной информацией в экстремальных, часто патологических случаях возникают реакции на сигналы, обычно не доходящие до уровня эмоциональной оценки. Эти сигналы, часто связанные с витальным неблагополучием отдельных органов, вызывают состояния беспокойства, тревоги, страха и т.п.

Что касается информации, поступающей из внешней среды, то афферентное звено эмоциональной системы чувствительно к тем ее параметрам, которые непосредственно сигнализируют о возможности в настоящем или будущем удовлетворения актуальных потребностей, а также реагирует на любые изменения внешней среды, несущие угрозу или ее возможность в будущем. В круге явлений, чреватых опасностью, учитывается также информация, синтезируемая когнитивными системами: возможности сдвига среды в сторону неустойчивости, неопределенности, информационного дефицита.

Таким образом, когнитивная и эмоциональная системы совместно обеспечивают ориентировку в окружающем.

При этом каждая из них вносит свой особый вклад в решение этой задачи.

По сравнению с когнитивной эмоциональная информация менее структурирована. Эмоции являются своеобразным стимулятором ассоциаций из разных, порой не связанных друг с другом областей опыта, что способствует быстрому обогащению исходной информации. Это система «быстрого реагирования» на любые важные с точки зрения потребностной сферы изменения внешней среды.

Параметры, на которые опираются когнитивная и эмоциональная системы при построении образа окружающего, часто не совпадают. Так, например, интонация, недружелюбное выражение глаз с точки зрения аффективного кода имеют большее значение, чем противоречащие этому недружелюбию высказывания. Интонация, выражение лица, жесты и другие паралингвистические факторы могут выступать как более значимая информация для принятия решения.

Несовпадения когнитивных и эмоциональных оценок окружающего, большая субъективность последних создают условия для различных трансформаций, приписывания окружающему новых значений, сдвигов в область ирреального. Благодаря этому в случае чрезмерного давления окружающего эмоциональная система осуществляет также защитные функции.

Эфферентное звено эмоциональной регуляции обладает небольшим набором внешних форм активности: это различные виды выразительных движений (мимика, экспрессивные движения конечностей и тела), тембр и громкость голоса.

Основной же вклад эфферентного звена – участие в регуляции тонической стороны психической деятельности. Положительные эмоции повышают психическую активность, обеспечивают «настроенность» на решение той или иной задачи. Отрицательные эмоции, чаще всего снижая психический тонус, обусловливают в основном пассивные способы защиты. Но ряд отрицательных эмоций, таких как гнев, ярость, активно усиливают защитные возможности организма, в том числе на физиологическом уровне (повышение мышечного тонуса, артериального давления увеличение вязкости крови и т.д.).

Очень важно, что одновременно с регуляцией тонуса других психических процессов происходит тонизация и отдельных звеньев самой эмоциональной системы. Благодаря этому обеспечивается стабильная активность тех эмоций, которые в данный момент доминируют в аффективном состоянии.

Активация одних эмоций может облегчить протекание других, не поддающихся в данный момент непосредственному воздействию. И наоборот, одни эмоции могут оказывать тормозящее влияние на другие. Это явление широко используется в практике психотерапии. При сталкивании разных по знаку эмоций («эмоциональный контраст») увеличивается яркость положительных эмоциональных переживаний. Так, сочетание небольшого страха с ощущением безопасности используется во многих детских играх (подбрасывание ребенка взрослым кверху, катание с гор, прыжки с высоты и т.д.). Такие «качели», по-видимому, не только активизируют эмоциональную сферу, но и являются своеобразным приемом ее «закаливания».

Потребность организма в поддержании активных (стенических) состояний обеспечивается постоянным эмоциональным тонизированием. Поэтому в процессе психического развития создаются и совершенствуются различные психотехнические средства, направленные на превалирование стенических эмоций над астеническими.

В норме существует баланс тонизирования внешней средой и аутостимуляцией. В условиях, когда внешняя среда бедна, однообразна, возрастает роль аутостимуляции и, наоборот, доля ее уменьшается в условиях разнообразия внешних эмоциональных стимулов. Одним из наиболее сложных вопросов психотерапии является выбор оптимального уровня тонизирования, при котором эмоциональные реакции протекали бы в заданном русле. Слабая стимуляция может оказаться малоэффективной, а сверхсильная может негативно изменить весь ход эмоционального процесса.

Особенно важен этот момент в патологии, где наблюдаются первичные нарушения нейродинамики. Явления гипо- и гипердинамии дезорганизуют эмоциональную регуляцию, лишают ее устойчивости и избирательности. Нарушения нейродинамики прежде всего отражаются на настроении, являющемся фоном для протекания отдельных эмоций. Для пониженного настроения характерны астенические эмоции, патологически повышенного – стенические.

Также важен уровень нарушения, определяющий качество патологического процесса.

Так, при явлениях гипердинамии патологические эмоции имеют стенический характер (проявления бурной радости, либо гнева, ярости, агрессии и т.д.).

В крайних вариантах гипердинамии можно предположить как бы «отнимание» энергии у других психических систем. Это явление имеет место при кратковременных сверхсильных эмоциях, сопровождающихся сужением сознания, нарушением ориентировки в окружающем. В патологии такие нарушения могут носить и более длительный характер.

Слабость (гиподинамия) нейродинамического процесса прежде всего будет проявляться на корковом (наиболее энергоемком) уровне в виде эмоциональной лабильности, быстрой пресыщаемостси. В более тяжелых случаях центр тяжести нарушений перемещается с высших на базальные центры, которые уже не в состоянии поддерживать собственную энергетику на нужном уровне. В этих случаях на угрозу витальным константам организма эмоциональная система отвечает тревогой, страхом.

Возникновение таких кризисных явлений наблюдается при различной патологии, особенно часто – при длительной психогенной травматизации.

Реакция на затяжную психогенную ситуацию развертывается по известному механизму стресса: первоначально наблюдается рост напряжения, стимулирующий привычные схемы решения проблемы, в случае их малой эффективности наблюдается мобилизация всех внутренних и внешних источников; при неуспехе возникают тревога, депрессия. Явления тяжелого эмоционального истощения могут иметь катастрофические последствия для жизнедеятельности организма.

В связи с этим в процессе эволюции не мог не создаться специальный механизм, предохраняющий организм от энергетических трат, превосходящих его возможности.

Можно думать, что такой генетически ранней формой защиты, наблюдаемой у животных, является поведение, названное «смещенной активностью». В конфликтных условиях, когда определенное требуемое поведение не может быть реализовано, включается другой тип реагирования, ситуационно не связанный с первым. Так, например, по наблюдениям этологов, чайка, которая только что демонстрировала агрессивное поведение при угрозе неудачи внезапно прекращает агрессию и обращается к чистке собственных перьев, клеванию и т. д. Возникшее напряжение находит обходной путь, выливается в другие формы активности.

Среди исследователей существуют различные точки зрения на характер этого механизма. Одни рассматривают «смещенную активность» как результат действия особого центрального механизма в условиях конфликта, переключающего возбуждение на другие моторные пути. Другие считают, что в этом случае возникает взаимоторможение противоположных состояний (например, страха и агрессии). Это ведет к растормаживанию других стереотипов поведения.

Однако, как бы ни был построен конкретный механизм «смещенного поведения», его задача не допустить степени напряжения, опасной для жизни организма.

Создается впечатление, что в описанном К. Левином феномене «пресыщения» имеется сходный механизм защиты от эмоционального перенапряжения. Признаками «пресыщения» являются: сначала – появление вариаций, изменяющих смысл действия, а затем – и его распад. В ситуации, когда, невозможно прекратить действие, вызвавшее пресыщение, легко возникают негативные эмоции, агрессия.

Как показали опыты, пресыщение нарастает тем быстрее, чем изначально более аффективно заряженной была ситуация (независимо от знака эмоции: + или -). Скорость нарастания пресыщения определяется не только характером эмоции, но и силой аффективного возбуждения. При этом если в условиях пресыщения смена одного действия другим еще возможна (что многократно подтверждено экспериментально), то в условиях истощения попытка смены действия уже не дает эффекта.

Таким образом, наиболее значимой является граница, отделяющая физиологическое напряжение, свойственное нормальному процессу, от патологического, ведущего к невосполнимым энергетическим тратам. Сильное патологическое напряжение представляет опасность для всего организма, энергетические возможности которого ограниченны. Можно думать, что система эмоциональной регуляции «держит руку» на пульсе энергетического баланса организма и в случае опасности она посылает сигналы тревоги, интенсивность которых увеличивается по мере нарастания угрозы организму.

Уровни базальной системы эмоциональной регуляции

Взаимодействие с окружающим миром, реализация потребностей человека могут происходить на разном уровне активности и глубины аффективного (эмоционально-окрашенного) контакта со средой. Эти уровни в соответствии со сложностью стоящей перед субъектом поведенческой задачи требуют разной степени дифференцирования аффективной ориентировки и разработки механизмов регуляции поведения.

Попытки проследить закономерности углубления и активизации контакта со средой привели к выделению четырех основных уровней его организации, составляющих единую, сложно координированную структуру базальной аффективной организации:

• Уровень полевой реактивности
• Уровень стереотипов
• Уровень экспансии

Эти уровни разрешают качественно различные задачи адаптации. Они не могут подменить друг друга, и ослабление или повреждение одного из уровней приводит к общей аффективной дезадаптации. В то же время чрезмерное усиление механизмов одного из них, выпадение его из общей системы тоже могут стать причиной аффективной дефицитарности.

Далее рассмотрим эти уровни, определяя разрешаемые ими смысловые задачи, механизмы регуляции поведения, характер ориентировки, тип поведенческих реакций, вклад уровня в осуществление тонической регуляции. Мы попытаемся также проследить, как строятся межуровневые взаимодействия и складывается единая система базальной аффективной организации.

Уровень полевой реактивности
Первый уровень аффективной организации, по-видимому, исходно связан с наиболее примитивными, пассивными формами психической адаптации. Самостоятельно он может выступать лишь в условиях тяжелой психической патологии, однако его значение как фонового уровня велико и в условиях нормы.

В русле осуществления аффективно-смысловой адаптации к окружающему этот уровень участвует в решении наиболее базальных задач защиты организма от разрушающих влияний внешней среды. Его приспособительным смыслом является организация аффективной преднастройки к активному контакту с окружающим: предварительная примитивная оценка самой возможности, допустимости контакта с объектом внешнего мира еще до непосредственного соприкосновения с ним. Этот уровень обеспечивает постоянный процесс выбора позиции наибольшего комфорта и безопасности.

Аффективная ориентировка на этом низшем уровне направлена на оценку количественных характеристик воздействия внешней среды. Важнейшим аффективным результатом здесь является изменение интенсивности воздействия, в связи с чем особый аффективный смысл для субъекта приобретает движение объектов относительно него. Существенной также является здесь и аффективная оценка пространственных пропорций предметов, их расположения относительно друг друга и субъекта. Можно думать, что именно эти данные заключают в себе аффективную информацию о потенциальной возможности их движения. Пространственные пропорции сигнализируют о степени устойчивости, равновесии объектов, возможности свободного движения между ними и в то же время о гарантиях защищенности субъекта ближними объектами от неожиданного воздействия дальних.

Для аффективной ориентировки этого уровня характерно, во-первых, то, что она происходит вне активного избирательного контакта с окружающим, в пассивном запечатлении дистантных воздействий, во-вторых, то, что информация в ней воспринимается не как ряд отдельных аффективных сигналов, а, скорее, как целостное симультанное отражение интенсивности воздействия всего психического поля в целом. Здесь аффективно оценивается некая карта «силовых линий» психического поля.

Аффективное переживание на этом уровне еще не содержит явной положительной или отрицательной оценки полученного впечатления. Оно связано лишь с общим ощущением комфорта или дискомфорта в психическом поле Ощущение дискомфорта очень мимолетно, нестойко, потому что оно мгновенно вызывает двигательную реакцию, перемещающую индивида в пространстве, и смутно переживается лишь как сам миг ее инициации.

Интересно, что при попытках осознания смутных аффективных впечатлений этого уровня выясняется, что их практически невозможно выразить вербально. Максимум, что можно сделать в этом случае, это сказать «Что-то заставило меня обернуться», или «Чем-то мне это место сразу не понравилось», или «Здесь чувствуешь себя удивительно легко». Необходимо также подчеркнуть, что эта форма примитивной аффективной оценки ограничена непосредственной ситуацией, ее данным моментом и почти не оказывает активного влияния на последующее поведение субъекта. (Видимо, это и есть то самое смутное «первое впечатление», за неследование которому мы так часто упрекаем себя потом.)

Тип адаптивного аффективного поведения, характерного для данного уровня, наименее энергоемок, чрезвычайно прост, но, адекватен для решения круга его задач. Выбор пространственной позиции, оптимальной для психического комфорта, осуществляется бессознательно, автоматически, в пассивном движении по «силовым линиям» поля - приближением к объектам, воздействующим в режиме комфорта, и удалением от дискомфортных влияний. Оценка воздействия как дискомфортного может возникать не сразу, а по мере его накопления во времени.

Пассивное, определяемое извне движение может быть сравнимо с примитивными психическими тропизмами. Единственным аффективным механизмом этого уровня, охраняющим человека от воздействий разрушающей силы, выводящим его в позицию безопасности и комфорта, является аффективное пресыщение. Как известно, именно оно предупреждает возникновение физиологического истощения, представляющего реальную опасность для организма.

Это еще очень примитивный механизм регуляции взаимодействия с окружающим Он наименее избирателен – реагируя только на интенсивность, не оценивает качества воздействия и организует наиболее пассивные формы поведения. Реакции субъекта здесь определяются только внешними воздействиями. Пассивно уклоняясь от сверхсильных раздражении, он занимает максимально комфортную позицию.

В то же время этот аффективный механизм, несмотря на всю его примитивность, необходимо участвует в разбитых формах эмоциональной регуляции. Это понятно, так как переживание любой степени сложности включает в себя параметр интенсивности. Этот уровень во многом определяет человеческое поведение в жилой среде обживание двора, улицы, выбор места отдыха. Можно проследить фоновый вклад первого уровня в регуляцию процесса общения, где он, определяя аффективную дистанцию контакта, обеспечивает индивиду безопасность и эмоциональный комфорт.

Этот уровень аффективной регуляции, вероятно, вносит важный вклад и в организацию процесса творческого решения задач. Усмотрение новых целостных структурных отношений в окружающем во многом, видимо, связано с подключением к поиску решения этого базального уровня ориентировки. Такая тесная связь творческих процессов с базальными уровнями аффективной организации возможно объяснит присутствие в них элементов непредсказуемости, неосознанности, слабости активной произвольной организаций, ощущение решения как наития. Ощущение красоты, гармонии является первым сигналом правильности возникающего решения.

Как и более сложные уровни аффективной организаций, первый уровень вносит свой специфический вклад в поддержание психической активности, регуляцию тонуса аффективных процессов. Как низший уровень, он обеспечивает организаций наименее энергоемких пассивных реакции и осуществляет наименее избирательную регуляцию аффективного тонуса. Поскольку он наиболее, чувствителен к пресыщению, то и отвечает за снятие сверхсильного напряжения как положительного, так и отрицательного, поддерживая состояние аффективного комфорта. Поддержание такого состояния покоя обеспечивается стимуляцией человека специфическими, витально (жизненно) значимыми для этого уровня впечатлениями. Как уже отмечалось выше, они связаны с переживанием аффективного комфорта в пространстве, дающим субъекту ощущение равновесия в окружающем.

Кроме того, аффективно значимыми на этом уровне являются впечатления динамики интенсивности внешних воздействии, движения, изменение освещения, пространственных соотношений в окружающем. Эта динамика «дыхания» внешнего мира в некоторых пределах интенсивности не воспринимается субъектом как побуждение к непосредственной двигательной реакции, а наоборот, погружает его в состояние «завороженности», доставляя то же чувство глубокого аффективного умиротворения, покоя.

Вероятно, может вспомнить свою зачарованность в детстве движением пылинок в солнечном луче, мельканием теней от забора, созерцанием орнамента на обоях, движением по узору плиток на тротуаре. Каждый знает умиротворяющую роль созерцания бликов воды и огня, движении листьев и облаков, улицы за окном, гармоничного пейзажа. Эти витально необходимые ему впечатления человек получает как в связи с независимой от него динамикой внешнего мира, так и собственным движением в нем. Однако и в том и в другом случае они связаны с отрешенным созерцанием происходящего вокруг, как бы погружением и растворением в нем.

В процессе психического развития, усложнения эмоциональной жизни субъект начинает ощущать все большую потребность е поддержании душевного равновесия, снятии напряжения. В связи с этим на основе элементарных впечатлений первого уровня начинают формироваться активные психотехнические приемы стабилизации аффективной жизни.

Примером разработки приемов прямого активного воздействия подобными впечатлениями могут служить некоторые традиционные восточные способы обретения душевного равновесия. Стимуляция человека элементарными «чистыми» впечатлениями этого уровня, сосредоточением, например, на колебании пламени свечи, сознательное активное чередование восприятия «фигуры и фона в зрительном поле дают ему возможность произвольного достижения состояния глубокого покоя, растворения в окружающем. Подобные приемы в настоящее время входят в состав общепринятых систем психотерапии и аутотренинга.

Они используются и в случаях необходимости экстренного вмешательства в регуляцию эмоциональных процессов, в медицинской практике, в адаптации индивида к экстремальным условиям.

В обычной жизни мы также испытываем постоянное, активно охраняющее влияние этого уровня, но оно осуществляется более опосредованно, пространственной организацией всей окружаю щей среды. Гармоническая организация интерьера жилища, пропорций одежды, предметов обихода, самого дома человека, окружающего пейзажа вносят покой, гармонию и в его внутреннюю эмоциональную жизнь. Приемы такой эстетической организации окружающего накапливаются в семейных, национальных, культурных традициях. Традиционный культурный уклад жизни сосредоточивает субъекта на этих необходимых для него впечатлениях, помогает ему присвоить психотехнические приемы эстетической организации среды.

Эстетическая организация является необходимой для любого уклада жизни человека. Мы знаем, какое значение придавалось ей в традиционном крестьянском быту, какие силы, несмотря на суровость условий жизни, тратились, например, на орнаментальное украшение жилища, одежды, орудий труда, предметов быта. Мы знаем также, какого утонченного развития достигают эти приемы с развитием цивилизации, как изощряется эстетика архитектурных пропорций, планировки садовых и парковых ансамблей с их культурами регулярного или пейзажного стиля, сада камней, фонтанов. Ни одно тонизирующее и аффективно стабилизирующее впечатление от искусства, архитектуры не обходится, конечно, без вклада ощущения соразмерности, гармонии, обеспечиваемого первым уровнем.

Можно сказать, что, выполняя фоновые функции в осуществлении эмоционально-смысловой адаптации к окружающему, обеспечивая тоническую регуляцию аффективных процессов, этот уровень осуществляет и свое культурное развитие.

Уровень стереотипов
Второй уровень аффективной организации является следующей ступенью углубления аффективного контакта со средой и осваивает новый слой аффективных реакций. Он играет важнейшую роль в регуляции поведения ребенка первых месяцев жизни, в отработке его приспособительных реакций – пищевых, оборонительных, установления физического контакта с матерью, затем развивается как необходимый фоновый компонент сложных форм адаптации, определяя полноту, своеобразие чувственной жизни человека.

Основной адаптационной задачей этого уровня является регуляция процесса удовлетворения соматических потребностей. Второй уровень устанавливает аффективный контроль за функциями самого организма, упорядочивает, психосоматические ощущения и аффективно связывает их с внешними сигналами о возможности реализации потребности, фиксирует способы удовлетворения. Можно сказать, что основной задачей этого уровня является адаптация субъекта к окружающему, выработка аффективных стереотипов сенсорного контакта с ним.

Этот шаг в переходе к активной избирательности в адаптации к окружающему обусловлен усложнением аффективного механизма регуляции поведения. Мы наблюдаем, что на первом уровне поведение субъекта целиком определяется механизмом аффективного пресыщения. При его господстве субъект оценивает впечатление только по параметру интенсивности и пассивно подчиняется внешним воздействиям. Собственная активность его при этом минимальна. Второй уровень ограничивает равномерное действие механизма пресыщения и тем преодолевает диктат внешнего поля, обеспечивает возможность активного выделения и воспроизведения определенных впечатлений. Это происходит за счет введения второго параметра аффективной оценки. Усложняется аффективная структура психического поля: оценку воздействия по интенсивности начинает корректировать оценка его качества – соответствия или несоответствия витальным нуждам организма. Положительные переживаний становятся более устойчивыми к пресыщению, что обеспечивает субъекту возможность активного сенсорного контакта со средой во все время удовлетворения потребности. В то же время субъект приобретает повышенную чувствительность к любым нарушениям процесса удовлетворения потребности. Такие впечатления оцениваются как дискомфортные вне зависимости от интенсивности воздействия. Так возникает примитивная аффективная избирательность в контакте с окружающим.

На этом уровне качественно оцениваются сигналы из окружающего и внутренней среды организма. Здесь аффективно осваиваются ощущения всех модальностей: вкусовых, обонятельных, слуховых, зрительных, тактильных и трудно дифференцируемые комплексные ощущения соматического благополучия и неблагополучия. При этом наиболее аффективно значимыми являются элементарные сигналы внутренней среды организма. Именно они, соединяясь с исходно нейтральными внешними впечатлениями, аффективно упорядочивают их. Так, в аффективном распространении «от себя» происходит превращение нейтральных ощущений в значимые, насыщение внешнего поля внутренним индивидуальным смыслом.

В связи с сосредоточенностью этого уровня на аффективной регуляции ритмически организованных соматических процессов и на выработке стереотипов удовлетворения потребности, основанных на повторяемости внешних условий, этот уровень проявляет особую чувствительность к различным ритмическим воздействиям. Если для первого уровня аффективной ориентировки характерна была направленность на пассивное симультанное отражение воздействия психического поля в целом, то здесь уже происходит выделение простейшей временной, успешной организации впечатлений.

Как пример первых успехов этого уровня аффективной ориентировки можно выделить усвоение ребенком режима кормления, установления аффективной связи между видом бутылочки и удовольствием от еды, появление предвосхищающей позы перед взятием на руки и т.п.

Эмоциональное переживание на втором уровне ярко окрашено удовольствием и неудовольствием. Как приятные на этом уровне переживаются впечатления, связанные с удовлетворением потребности, сохранением постоянства условий существования, привычного временного ритма воздействий. Неприятны, болезненны здесь впечатления, связанные с помехами в удовлетворении желания, свидетельствующие об изменении условий жизни и неадекватности сложившегося аффективного стереотипа поведения. Характерно, что здесь отрицательно переживается и само напряжение потребности, неудовлетворенного желания. Ситуация нарушения привычной аффективной связи и задержка уже «заявленного» приятного ощущения здесь почти непереносимы. Этот уровень «не любит», не может ждать. Непереносимость сенсорного дискомфорта, нарушения режима характерны для детей раннего возраста, когда второй уровень играет важнейшую роль в адаптации. В тяжелых случаях раннего нарушения аффективного развития, когда ведущим в приспособлении к окружающему длительно остается второй уровень, ребенок и более старшего возраста со страхом воспринимает изменения в окружающей обстановке, нарушение привычного режима, оценивает задержку исполнения желания как катастрофу.

Переживание на данном уровне тесно связано с сенсорным ощущением. Как обсуждалось выше, аффективная ориентировка осуществляется проецированием вовне внутренних состояний, связыванием сложных дистантных впечатлений более элементарными вкусовыми, контактными, обонятельными. Аффективное переживание поэтому здесь тоже является комплексным соединением простого и сложного. Этому уровню мы обязаны переживаниями синестезии. Каждый из нас знает, что цвет может быть ядовито-зеленым, вызывающим оскомину, звук может быть скребущим или бархатным, свет-режущим или мягким, а взгляд – липким или острым, голос – сдобным, лицо – смятым, мысли – грязными и т.п. Вспомним переживания героя чеховской повести: «Пока она пела, мне казалось, что я ем спелую, сладкую, душистую дыню» («Моя жизнь»).

Второй уровень обладает яркой и стойкой аффективной памятью. Случайное сенсорное ощущение может восстановить у человека даже впечатления далекого прошлого. Это имеет огромное значение для аффективной адаптации человека. Второй уровень фиксирует устойчивую аффективную связь между впечатлениями и создает аффективный опыт сенсорного взаимодействия человека со средой, определяя его индивидуальные вкусы. Можно сказать, что этот уровень аффективной организации в большой мере закладывает основы формирования индивидуальности человека, и ребенок раннего возраста совершает большую работу, выявляя свои собственные пристрастия в сенсорных контактах со средой. Аффективный, образ мира на этом уровне его организации обретает определенность, устойчивость, индивидуальную окраску, но вместе с тем является еще комплексом ассоциативно связанных, чувственно ярко окрашенных впечатлений.

Типом поведения, характерным для этого уровня аффективной адаптации, являются стереотипные реакции. Конечно, это еще очень примитивный уровень поведенческой адаптации. Исходно он опирается, вероятно, на небольшой набор врожденных стандартных реакций, обеспечивающих приспособление новорожденного к матери, и удовлетворение его органических потребностей. Однако в процессе психического онтогенеза вырабатывается и накапливается арсенал индивидуальных стереотипов сенсорного контакта со средой, привычек, которым человек стремится следовать. Эти привычки определяют нашу особую манеру контакта с миром: «привык пить горячий крепкий чай», «не ем мяса», «люблю купаться в холодной воде», «не переношу жары», «не терплю шумных мест», «предпочитаю обувь без каблуков», «люблю вставать рано», «не могу жить без сладкого», «меня тянет потолкаться в праздничной толпе».

Аффективные стереотипы являются необходимым фоновым обеспечением самых сложных форм поведения человека. Отсутствие привычного сорта бумаги или потеря любимой ручки могут помешать процессу творчества ученого или писателя. По воспоминаниям О. Л. Книппер-Чеховой, отсутствие привычных духов настолько мешало ей в исполнении роли Раневской, что иногда дирекции театра приходилось отменять спектакль «Вишневый сад».

Аффективная фиксация субъектом способов контакта со средой дает ему возможность вырабатывать оптимальную для себя манеру взаимодействия с окружающим. С другой стороны, однако, эта особая аффективная избирательность может сделать субъекта и болезненно уязвимым к нарушению привычного стереотипа. Прекрасно адаптируя нас к привычным условиям, этот уровень оказывается несостоятельным в условиях нестабильных. Примером такой несостоятельности может служить вышеприведенный пример.

В процессе аффективно смысловой адаптации первый и второй уровни вступают в сложно организованное взаимодействие. Оба они направлены на разрешение единой проблемы аффективной адаптации человека к окружающему, но конкретные задачи одного полярны задачам другого. Если первый уровень обеспечивает пассивную аффективную адаптацию к динамике внешнего мира, то второй осуществляет приспособление окружающего к себе, устанавливая с ним стабильные отношения. Полярны и методы решения этих задач: первый настраивает на аффективное восприятие изменений в окружающем; второй – на стабильные признаки; первый ориентирует на оценку целостного соотношения воздействующих сил, второй – на избирательное выделение из фона аффективно значимых сигналов; первый организует пассивное движение по силовым линиям поля, второй – собственные стереотипные реакции.

Второй уровень как более активный и сложно организованный в большей степени задает аффективный смысл поведения и является ведущим по отношению к первому. Он может, например, в определенных пределах подправить и даже подавить оценку первого, и аффективный сигнал «слишком сильно» начинает игнорироваться при положительной качественной оценке впечатления. Так, человек может с наслаждением глотать острую, обжигающую еду, пить ледяную, ломящую зубы воду и т.п. Здесь в совместном действии аффективные механизмы второго уровня контролируют решения первого.

Рассмотрим теперь вклад второго уровня аффективной организации в осуществление тонической функции аффективной сферы – поддержания активности и стабильности аффективных процессов.

Направленность на активное взаимодействия со средой поддерживается на этом уровне ощущением удовольствия от благоприятного протекания внутренних соматических процессов и качественно приятного сенсорного контакта со средой. Усиливая, фиксируя, разнообразя это удовольствие, мы поддерживаем свою активность, устойчивость в контактах с миром, заглушаем неприятные ощущения.

Таким образом, особенностью этого уровня является то, что он обеспечивает уже не общее равновесие, а избирательно усиливает стенические состояния и противодействует развитию астенических. На основе тонизирования соматической сферы развиваются многочисленные способы аутостимуляции, поддерживающие радость от ощущения всей чувственной фактуры окружающего миря и благополучия собственных проявлений в нем: здоровья, силы, красок, запахов, звуков, вкуса, прикосновения. Удовольствие на этом уровне, как уже подчеркивалось выше, усиливается при ритмической организации воздействия.

Эта необходимая аутостимуляция происходит не только в процессе естественных обыденных и утилитарных контактов со средой очень рано у человека формируется специальное влечение к приятным сенсорным впечатлениям как к таковым. Уже младенец может начать сосать пустышку или палец, дополнительно получая при этом приятные оральные впечатления. Он требует любимую яркую погремушку, с наслаждением прыгает в кроватке лепеча, получает удовольствие от игры со звуками. Позже эта потребность находит выражение в детском стремлении к движению ради ощущения радости самого движения, в играх с сенсорно яркими ощущениями – возне с водой, песком, красками, светящимися и звучащими игрушками, в любви к ритмизации и рифмованию слов. Во взрослом возрасте мы боремся с пресыщением, ритмично постукивая ногой, а для того чтобы набраться бодрости, «прописываем» себе прогулки и бег, купание, ощущение травы и песка босой ногой, запах тополиной почки и т.п.

Аффективные механизмы тонизирования соматической сферы в процессе культурного развития человека превращаются в сложные психотехнические приемы поддержания положительных эмоциональных состояний. Культурные традиции накладывают запреты на примитивные способы самораздражения (сосание пальца, онанизм) и предлагают приемлемые образцы, дают направление их развитию. Субъект присваивает их (так же, как и психотехнические приемы первого уровня) под влиянием культурного уклада жизни. Семейный, национальный уклад может привлекать специальное внимание субъекта к самым простым положительным сенсорным впечатлениям: воспитывать, например, умение получать наслаждение от глотка холодной ключевой воды, ритма движения обычной крестьянской работы, но может развивать и все большую дифференциацию чувственного контакта со средой. Утоньшение вкусов может обусловливать и развить гурманство, сибаритство. Эти расходящиеся тенденции отражаются, например, в различных национальных кулинарных традициях.

Приемы активной стимуляции человека ритмически организованными сенсорными впечатлениями лежат в основе развития. Народных песен, танцев, пения с их тенденцией к ритмическому. Повтору, кружению, раскачиванию, прыжкам. Ими аффективно насыщаются ритуальные действа, религиозные обряды и т.д. Более того, психотехнические приемы этого уровня во многом питают и развитие таких высоких культурных форм, как искусство музыки, живописи и даже литературы (особенно – поэзии), поскольку их аффективное воздействие на человека организуется ритмически и неотделимо от непосредственного чувственного переживания, обращения к аффективной памяти человека.

Рассматривая выше взаимодействие первого и второго уровня в аффективно смысловой организации поведения человека, мы говорили о возникновении между ними иерархических отношений, о том, что второй уровень как более активный начинает определять аффективный смысл поведения.

Взаимодействие же первого и второго уровней в осуществлении тонической регуляции аффективных процессов строится по-другому. Трудно найти культурный психотехнический способ аффективной регуляции, в котором были бы использованы приемы только первого или второго уровней. Как правило, они действуют совместно. Вопрос, «кто из них главный», здесь часто звучит бессмысленно. Что аффективно доминирует в картине – ее безупречная композиция, экспрессия, формы или цвет? Возможно, и то и другое. Что наиболее воздействует в искусно подобранном букете – его пространственная, цветовая организация или запах. По-разному может быть. Отношения уровней здесь характеризуются большей степенью свободы, они оба могут и доминировать и создавать аффективный фон друг для друга. Психотехнические приемы развиваются параллельно и поддерживают друг друга в решении единой задачи стабилизации аффективной жизни человека.

В неблагоприятных условиях может проявиться дисфункция этого уровня. В длительно психотравмирующей ситуации, при невозможности выхода из нее могут развиваться гиперкомпенсаторные действия, субъективно заглушающие неприятные угрожающие впечатления. Это нарушает баланс между смысловой и динамической функцией аффективной регуляции, и уровень теряет свой приспособительный смысл.

Пример такой дисфункции дают личные наблюдения Б. Бетельхейма в концлагере, где у части заключенных (другие называли их «мусульманами») появлялась склонность к раскачиванию и другим стереотипным движениям. Сосредоточиваясь на этих ощущениях, они переставали реагировать на окружающее. Сходные нарушения наблюдаются и при госпитализме у детей раннего возраста, длительно лишенных контакта с близкими. Здесь уже не столько острые травмы, сколько реально невосполнимый недостаток положительных впечатлений обусловливает развитие у детей гиперкомпенсаторных аутостимулирующих действий, создающих субъективный комфорт, но препятствующих развитию активного взаимодействия со средой. В основном эти аффективные аутостимулирующие действия связаны с раскачиванием, другими моторными стереотипиями, самораздражением.

Уровень экспансии
Третий уровень аффективной организации поведения представляет следующую ступень развития эмоционального контакта со средой. Его механизмы начинают постепенно осваиваться ребенком во втором полугодии жизни, и это позволяет ему перейти к активному обследованию и освоению окружающего мира. Позже этот уровень сохраняет свое значение и обеспечивает нам активную адаптацию к ситуации нестабильной, когда аффективный стереотип поведения становится несостоятельным.

Активная адаптация к новым условиям предполагает возможность разрешения особого класса аффективно-смысловых задач: обеспечение достижения аффективно значимой цели в преодолении неожиданных препятствий на пути к ней. Преодоление препятствия, овладение неизвестной, опасной ситуацией – аффективная экспансия к окружающему миру является приспособительным смыслом этого уровня аффективной регуляции.

Рассмотрим, как складывался аффективный механизм этого уровня. На первом уровне поле воздействовало на индивида своими физическими характеристиками «Я», и его задачей было «вписаться» в эти воздействия, найдя оптимальную позицию. Второй уровень ввел уже оценку поля не только по интенсивности, но и по качеству, в координатах своего соматического «Я».

На третьем уровне происходит дальнейшее усложнение структуры поля. В нем выделяются не только объекты желания, но и барьеры.

Это становится возможным благодаря тому, что положительные и отрицательные воздействия оцениваются здесь не сами по себе, а в общей структуре. При этом, однако, сама структура организована по закону силы: положительный заряд ее должен значительно превосходить отрицательные впечатления.

Целостная положительная оценка всего поля дает возможность сосредоточения на исходно неприятных впечатлениях неожиданных воздействий. Таким образом, третий уровень «отвоевывает» у пресыщения и часть отрицательных впечатлений. Само появление нового воздействия, препятствия становится здесь поводом для запуска исследовательского поведения, поиска путей преодоления трудностей.

Более того, препятствие может оцениваться здесь не только как отрицательная величина, но и стать необходимым для субъекта положительным впечатлением, т е барьер может изменить знак «–» на «+».

Активное взаимодействие с окружающим делает для индивида витально необходимой оценку своих сил, рождает у него потребность в столкновении с барьером8. Только так он может получить информацию о границах своих возможностей. Так, ориентировка в возможности овладеть ситуацией оборачивается здесь ориентировкой субъекта в собственных силах. Можно сказать, что если первый уровень оценивал интенсивность воздействия среды на субъекта, то третий уровень оценивает силу воздействия субъекта на среду.

Однако аффективная ориентировка этого уровня еще очень ограниченна. Субъект оценивает здесь лишь условия достижения аффективной цели без учета последствий удовлетворения влечения. Эта ограниченность становится более выраженной с усилением влечения, она может проявиться и в неадекватной оценке возможности преодоления препятствия. Ригидность возникшей силовой структуры может обусловить возникновение иллюзии доступности желаемого при самых явных свидетельствах о невозможности его удовлетворения.

Аффективные переживания третьего уровня связаны не с самим удовлетворением потребности, как это было на втором уровне, а с достижением желаемого. Они отличаются большой силой и полярностью. Здесь приходится говорить не столько о положительных и отрицательных, сколько о стенических и астенических переживаниях. Если на втором уровне нестабильность ситуации, неизвестность, опасность, неудовлетворенное желание всегда вызывают тревогу, страх, то на третьем эти же впечатления мобилизуют субъекта на преодоление трудностей. При этом он может испытать любопытство к неожиданному впечатлению, азарт в преодолении опасности, гнев в стремлении к уничтожению преграды. Угрожающие и дискомфортные впечатления, однако, мобилизуют и бодрят субъекта только при условии предвкушения победы, его уверенности в возможности овладения ситуацией. Переживание беспомощности, невозможности борьбы, отчаяния обусловливают регресс аффективных отношений с окружающим, развитие астенических аффективных состояний тревоги и страха, характерных для второго уровня. Шансы успеха оцениваются при этом с высокой степенью индивидуальных различий в связи с разным уровнем физических возможностей, психической активности субъекта, его различной ранимостью в контактах со средой.

Аффективное переживание на третьем уровне теряет свою конкретную сенсорную окраску, проигрывает в многообразии» но зато выигрывает в силе, напряженности. Оно организовано сложнее, чем богатое сенсорными оттенками переживание второго уровня. Если на втором уровне и воздействие извне и собственная реакция на него переживаются слитно в едином аффективном впечатлении, то здесь в большей степени могут дифференцироваться переживание напряжения желания (хочу – не хочу) и возможности его осуществления (могу – не могу). В осознании конфликта желания и возможности впервые возникают предпосылки выделения себя из ситуации как субъекта аффективного поведения.

Сравним для примера переживания человека на прогулке, впитывающего поток сенсорных ощущений: свежесть воздуха и росы, красок, запахов окружающего, приятной бодрости своего движения и т.п. и его же переживания во время соревнований на спортивной дистанции, когда его захватывает одно переживание азарта, желания победы.

Аффективная память этого уровня становится накопительницей нового знания о себе. Если второй уровень разрабатывал знание о соматическом «Я», его избирательности в сенсорных контактах с миром, то третий создает аффективный опыт успехов и поражений и вырабатывает основу развития уровня притязаний субъекта, его аффективное самоощущение «могу» и «не могу».

Отрыв на этом уровне аффективного переживания от непосредственной сенсорной основы дает ему возможность жизни в воображении, самостоятельной динамики вне чувственного впечатления. Достижение аффективной цели может осуществляться в символическом плане (фантазии, рисунке, игре). Это становится одной из предпосылок развития внутренней аффективной жизни – создания динамических констелляций аффективных образов, их взаимного развития, конфликта.

Тип поведения, характерный для третьего уровня, качественно отличается от стереотипных поведенческих реакций второго. Он осуществляет активную экспансию на окружающее. Неожиданное впечатление здесь не пугает, а вызывает любопытство; препятствие на пути к аффективной цели, угроза существованию вызывают не страх, а гнев и агрессию. Субъект активно идет туда, где опасно и непонятно. Подобный тип поведения особенно характерен для детей и подростков, когда задачи аффективного освоения мира наиболее актуальны и решаются наглядно, как покорение темноты, глубины, высоты, обрыва, открытого пространства и т.п.

Рассмотрим теперь, как строится взаимодействие трех первых уровней в аффективно смысловой адаптации к окружающему. Задачей третьего уровня является овладение меняющейся, динамичной средой. В этом он солидарен с первым – охраняющим от неожиданных сверхсильных воздействий и противоположен второму, в задачи которого входит выработка аффективных стереотипов поведения, адаптирующих к конкретным стабильным условиям. Надстраиваясь непосредственно над вторым уровнем, третий отталкивается от него, преодолевая его ограниченность в адаптации к окружающему. Ведь для организации активной, гибкой адаптации к внешней среде третий уровень должен заблокировать тенденцию стереотипно отвечать на ее воздействие, и в этом он может опереться на отзывчивость первого уровня к изменениям в окружающем. Таким образом, методы разрешения адаптационных задач третьего уровня содружественны первому и реципрокны по отношению ко второму уровню.

Во взаимодействии этих уровней аффективной организации третий уровень, являясь наиболее энергетически сильным, играет ведущую роль. Его аффективная оценка имеет доминирующее значение, так даже отрицательные аффективные оценки ситуации первого и второго уровней могут подавляться или до известной степени не учитываться, если сам третий уровень не предполагает осуществления желаемого в данных условиях. Довольно обычной, например, представляется ситуация, когда человек, ради достижения аффективно важной для него цели, охотно переносит боль, холод, голод и т.п.

Обратимся к рассмотрению вклада третьего уровня в осуществление тонической функции аффективной сферы.

Возможность преодолеть страх, вступить в борьбу возникает на этом уровне лишь при условии достаточной уверенности субъекта в своем успехе. Эти впечатления приобретают для него самостоятельное тонизирующее значение. Подобный способ аффективного тонизирования отражает новый шаг в усложнении механизмов регуляции аффективных процессов. Если второй уровень для усиления стенических состояний просто стимулирует положительные ощущения, то третий уровень дает возможность активного преобразования части неприятных впечатлений в приятные. Ведь переживания успеха, победы, конечно, связаны с переживаниями избавления от опасности, преодоления преграды, тес динамикой преобразования отрицательного впечатления в положительное.

Эта необходимая для субъекта аффективная стимуляция осуществляется как в ходе непосредственного разрешения смысловых задач, так и в специальных аутостимуляционных действиях. Формируется аффективная потребность во впечатлениях риска. Влечение к преодолению опасности, особенно выраженное у детей и подростков, находит отражение в любви к играм с погоней, сражением, реальном стремлении к приключению – испытанию себя в опасных ситуациях. Но и во взрослом возрасте это влечение часто толкает человека на необъяснимые с точки зрения здравого смысла поступки.

В процессе психического развития человек присваивает культурные психотехнические приемы аффективной стимуляции этого уровня. Они лежат в основе многих традиционных культур игр, как детских, так и взрослых, дающих их участнику непосредственное реальное ощущение азарта, определяют увлечение цирковым и спортивным зрелищем, остросюжетными фильмами. Потребность человека в развитии вербальных приемов аффективной стимуляции этого уровня отражается в закономерном развитии во всех культурах героического эпоса, в стремлении детей к «страшным» сказкам, в популярности у взрослых детективной и приключенческой литературы Аффективные зрительные и вербальные образы этого уровня являются одной из основных питательных сред искусства.

В основе и простых, и сложных культурных психотехнических приемов аутостимуляции лежит механизм, названный «качелями» При общей положительной оценке своих возможностей адаптации субъект начинает искать ощущение опасности. Перекрытие доминанты опасности этой общей положительной оценкой, ее разряжение дают дополнительный мощный аффективный заряд переживания успеха, победы. В самом сглаженном виде этот механизм действует, например, когда мы, сидя в уютном кресле, с удовольствием прислушиваемся к шуму дождя и ветра за окном; и чем погода хуже, тем сильнее наше аффективное удовлетворение. Но мы можем раскачать эти «качели» и сильнее, занявшись альпинизмом, горными лыжами или спелеологией.

В обеспечении аффективной устойчивости человека, его активной позиции во взаимодействии с окружающим третий уровень действует совместно с низшими уровнями, и механизмы трех уровней не вступают здесь в столь явное противоречие» как в- решении задач аффективно-смысловой адаптации Они могут согласованно воздействовать на аффективную сферу, например, в произведении, искусства: как его гармоническая форма, чувственное содержание и напряженно развивающийся сюжет.

Уровень эмоционального контроля
Четвертый уровень базальной регуляции обеспечивает новый шаг в углублении и активизации взаимодействия с окружающим миром. Он отвечает за разрешение сложных этологических задач организации жизни индивида в сообществе. Особенно ярко и непосредственно это наблюдается в организации поведения, связанного с выхаживанием, воспитанием и обучением детей.

Конкретным приспособительным смыслом этого уровня является налаживание эмоционального взаимодействия с другими людьми – разработка способов ориентировки в их переживаниях, формирование правил, норм взаимодействия с ними. В широком смысле этот уровень, надстраиваясь над низшими, обеспечивает контроль сообщества над индивидуальной аффективной жизнью, приводя ее в соответствие с требованиями и нуждами окружающих. С появлением эмоционального контроля за аффективным переживанием можно говорить о возникновении собственно эмоциональной жизни человека.

На этом уровне происходит новое усложнение аффективного поля. Как было рассмотрено выше, на третьем уровне формируется структура из «+» и «–», но организуется она по закону силы с обязательным преобладанием «+» и отличается ригидностью, трудностью преобразования. Четвертый уровень строит более гибкую структуру поля. Это достигается благодаря введению новой оценки качества. Теперь она задается не параметрами физического «Я», а эмоциональной оценкой другого человека.

Являясь этологически наиболее значимым фактором, «другой» начинает доминировать в аффективном поле субъекта, и под влиянием этой доминанты перестраиваются и упорядочиваются все остальные впечатления Оценка другого качественно переструктурирует поле, произвольно меняя его валентность, переделывая «+» на «–», или, наоборот; делает нейтральные впечатления значимыми.

Возможность произвольно изменить восприятие интенсивности сенсорного качества воздействия позволяет максимально активизировать и углубить контакт субъекта с миром, отодвинуть пресыщение сколь угодно далеко. Известно, как после пресыщения восстанавливается деятельность человека введением в нее новых смыслов, стимулов, похвалы, отметки и т. п. Четвертый уровень способен создавать практически непресыщаемые системы, позволяющие человеку неограниченно растрачивать себя Субъект начинает оценивать положительно и отрицательно явления окружающего, вызывающие соответствующие реакции людей, даже если это расходится, до известной степени, с его субъективной оценкой. Известно, например, как искренне мы находим прелесть во многих ощущениях, непривычных и даже неприятных нам, если они явно вызывают удовольствие у других.

Ориентировка этого уровня направлена на выделение аффективных проявлений другого человека как сигналов, наиболее значимых для адаптации к окружающему. Она осуществляется появляющейся на этом уровне непосредственной эмпатией переживаний другого человека. Витально значимыми сигналами становятся лицо человека, его мимика, взгляд, голос, прикосновение, жест. Эмоционально опосредованный характер ориентировки позволяет ей на этом уровне преодолеть ограниченность и выйти за пределы ситуации достижения аффективной цели, оценить возможные эмоциональные последствия поступка.

Положительно здесь оценивается одобрение людей, отрицательно - их негативные реакции. Это совсем не такая банальность, как это может показаться с первого взгляда. Например, на третьем уровне аффективной адаптации, когда субъект рассчитывает в анализе происходящего только на свои силы и опыт, он не выделяет аффективные реакции других людей как необходимые для ориентировки сигналы. Они имеют для него значение лишь как возможный источник аффективного тонизирования. Раздражение окружающих, как и другие неприятные впечатления, могут служить поводом для запуска аффективного механизма «качелей» и стать для ребенка источником удовольствия. В этом случае он будет дразнить взрослого, стремиться поступать ему назло. Только четвертый уровень, реально опирающийся в адаптации на аффективный опыт других людей, стабильно обеспечивает адекватную реакцию на их оценку, и это является основой возникновения эмоционального контроля человека над своим поведением – радости от похвалы и огорчения от неприятия.

Так, наряду с усложнением ориентировки в окружающем на четвертом уровне уже происходит совершенствование аффективной ориентировки в себе. Если второй уровень устанавливает аффективный контроль над внутренними соматическими процессами, третий – закладывает аффективную основу уровня притязаний, оценивает возможность активного воздействия на окружающее, то четвертый формирует самоощущение, окрашенное эмоциональными оценками других людей, и создает тем самым предпосылки развития самооценки.

Аффективное переживание на этом уровне связано с сопереживанием другому человеку, опосредовано переживанием этого другого человека и тоже является уже собственно эмоциональным переживанием. На этом уровне над переживаниями «приятно – неприятно», «хочу – не хочу», «могу – не могу» начинает доминировать эмпатия одобрения или неодобрения других людей. Так, в аффективную жизнь человека вместе с эмоциональном контролем входит эмоциональное переживание «хорошо» или «плохо», «смею – не смею», «должен – не должен», чувство стыда, вины, удовольствия от похвалы. Здесь, как и на втором уровне, вновь возрастает богатство, качественное своеобразие переживаний, но если на втором уровне оно связано с разнообразием сенсорных впечатлений, то здесь оно обусловлено многообразием форм контактов человека с человеком.

Эмоциональная память здесь так же, как на втором уровне, упорядочивает, стереотипизирует восприятие окружающего. Но если второй уровень фиксирует аффективные привычки субъекта, накапливая фонд его индивидуальных сенсорных пристрастий, здесь индивидуальный эмоциональный опыт фиксирует запреты и предпочтительные формы контакта с окружающим миром, отражающие опыт других людей.

Четвертый уровень создает образ надежного, стабильного окружающего мира, защищенного от неожиданностей и превратностей.

Такую защиту дает эмоциональная уверенность в силе других, в их знаниях, в существовании эмоциональных правил поведения, гарантирующих адаптацию без внезапных срывов. На этом уровне субъект получает ощущения безопасности, уюта окружающего мира.

Адаптивное аффективное поведение на этом уровне тоже поднимается на следующую ступень сложности. Поведенческий акт субъекта уже становится поступком – действием, строящимся с учетом отношения к нему другого человека.

На данном уровне закладывается аффективная основа произвольной организации поведения человека. Это позволяет включить субъекта в процесс взаимодействия. Требования взаимодействия на новом уровне стабилизируют и стереотипизируют поведение субъекта. Здесь поведение организуется по сложному кодексу этологических правил контакта, дающих возможность стабильной жизни сообщества. Усвоение форм коммуникации и взаимодействия обеспечивается появляющимся уже в раннем возрасте стремлением к подражанию действиям близкого человека. Присвоение его силы, возможности владеть ситуацией происходит через уподобление ему. В случае неудачи в адаптации субъект на этом уровне уже не реагирует ни уходом, ни двигательной бурей, ни направленной агрессией – он обращается за помощью к другим людям.

Проследим, как входит четвертый уровень в общий процесс регуляции аффективно смысловой адаптации. Если первый и третий уровни направлены на организацию поведения, адаптирующего к неожиданно меняющемуся внешнему миру и не закрепляют жестко способов реагирования индивида, то второй и четвертый адаптируют к стабильным условиям жизни, фиксируя адекватный для них набор стереотипных реакций (второй уровень); этологические правила коммуникации, взаимодействия (четвертый уровень), т.е. адаптационные задачи второго–четвертого уровней противоположны задачам первого–третьего. Надстраиваясь над аффективной организацией третьего уровня, эмоции четвертого уровня ограничивают свободу выбора средств для достижения аффективной цели, подавляют и сами влечения, аффективно неприемлемые другими людьми. При этом эмоции четвертого уровня подкрепляются сенсорной аффективной стимуляцией второго (награды и наказания) и опираются на его стереотипизированные реакции. В то же время четвертый уровень может и «перевоспитывать» второй, расширяя набор индивидуальных привычек коллективным аффективным опытом. «Натуральные» предпочтения становятся социализированными.

При этом низшие аффективные уровни, конечно, не подавляются, не выключаются «из игры» совсем. Они продолжают жить и сигнализировать о витально значимых впечатлениях своего ряда, желаниях, угрозе, что дает многомерность, конфликтность аффективным переживаниям человека. В случае сверхсилы сигналов низшего уровня с их особо важным витальным смыслом он может временно выйти на первый план, уйти из-под контроля. Однако в целом в подавляющем большинстве случаев аффективное поведение человека находится под эмоциональным контролем четвертого уровня, что доказывается самой возможностью строить свою жизнь в сообществе других людей. В норме эмоциональная оценка четвертого уровня доминирует над аффектом всех трех низших уровней. И ради одобрения, похвалы, приязни других людей мы готовы, часто даже с радостью, переносить сенсорный дискомфорт, страх, страдание, отказываться от осуществления собственных желаний.

Рассмотрим теперь, что вносит четвертый уровень в тоническую регуляцию аффективной жизни человека, в стабилизацию динамики его аффективных процессов. Вклад этот, видимо, чрезвычайно значим. Поведение субъекта организуется на четвертом уровне непосредственными эмоциональными реакциями других людей и заданными ими эмоциональными правилами поведения. Следование им обеспечивает субъекту ощущение уверенности в себе, безопасности, надежности окружающего мира Переживание эмоциональной связи с людьми, с их эмоциональными законами является мощным средством поддержания его собственной активной стенической позиции.

Воздействие на динамику аффективных процессов осуществляется здесь не преобразованием неприятных, пугающих впечатлений в положительные, как это было на третьем уровне, а эмоциональным упорядочиванием впечатлений, их организацией эмоциональной оценки других людей.

Стимуляция на четвертом уровне происходит в процессе естественного контакта, взаимодействия людей. Она связана с заражением стеническими аффективными состояниями. Люди заражают друг друга радостью от контакта, интересом к общему делу, уверенностью в успехе, ощущением безопасности, правильности осуществляемого поведения, надежности используемых средств. Здесь возникает и специальная потребность человека в эмоциональном контакте, острое удовольствие от радости других и сострадание к их лишениям Так, удовольствие от кормления другого может быть острее, чем от собственного насыщения. Тут появляется потребность в ободрении, похвале, эмоциональном контакте. Именно эти впечатления обеспечивают субъекту необходимый подъем активности, стабилизируют и упорядочивают его внутренние аффективные процессы.

В процессе психического развития происходит присвоение культурных психотехнических приемов стабилизации аффективной жизни, использующих средства четвертого уровня. Они встречаются уже в самых древних способах влияния на аффективную жизнь человека. Так, известно, что по древним обычаям для укрепления веры в успех предстоящего предприятия (сельскохозяйственных работ, охоты, войны и т.п.) ему предшествовало проигрывание ритуала действий, обеспечивающих этот успех. В основе самых древних форм фольклора аффективно утверждаются неизбежность торжества добра над злом, хорошего над плохим, возможности сопереживания радости и сострадания, жалости, гарантирующих победу маленькому и доброму над большим и злым. Отсюда эти тенденции распространяются на классическое и современное искусство, исходно определяя его гуманистическую направленность. С другой стороны, психотехнические приемы этого уровня стабилизации аффективной жизни, поддержания активной позиции субъекта просматриваются и в основе построения религиозных форм контакта с миром. В самых древних своих формах вера в существование высшего, одушевленного повелителя стимулирует уверенность в стабильности отношений с внешним миром, которую можно сохранить, соблюдая аффективные правила контакта с ним. В сущности те же психотехнические функции выполняет и вера во всемогущество человека, цивилизацию, технический прогресс и т.п.

Рассматривая совместную работу всех базальных эффективных уровней по решению задач регуляции динамики аффективной жизни, снова можно отметить, что здесь нет столь строгой иерархизации отношений уровней, реципрокности их механизмов, как в осуществлении аффективно-смысловой функции. Четвертый уровень, стремящийся установить свою цензуру, подавляющий проявления третьего в реальных смысловых взаимодействиях со средой и людьми, здесь не вступает с ним в столь явные противоборствующие отношения. В частности, основной психотехнический прием энергизации третьего уровня. Переживание риска, опасности - легко согласуется с энергизирующим механизмом эмоционального переживания четвертого уровня. Вместе они дают, например, аффективно насыщенный, характерный для всех человеческих культур образ героического деяния, подвига, приносящего счастье, спасение человеку, народу, человечеству.

В энергизации, стабилизации аффективной жизни человека в норме все базальные уровни солидарны и их механизмы согласованно действуют в одном направлении. В частности, например, и религиозный обряд, и светские праздники, направленные, как известно, на достижение человеком аффективного подъема, как правило, проводятся в гармонически организованном пространстве (аффективное воздействие первого уровня с воздействием ярких сенсорных ощущений, запаха, освещения, музыки, ритмического движения с особым вниманием к ритмической организации всех воздействии (второй уровень); с острым переживанием моментов опасности, агрессивности, религиозного эпоса или исторического события (третий уровень); с концентрацией на эмоциональном сопереживании (четвертый уровень).

Аффективно доминировать могут впечатления любого из уровней. Вклад психотехнических механизмов каждого уровня может быть различным в каждый данный момент. Психотехнические приемы аффективной энергизации каждого уровня развиваются параллельно, взаимозаменяя, взаимоусиливая друг друга. Культурное развитие психотехнических механизмов всех уровней, благодаря этому типу их взаимодействия, может быть неограниченно.

Таким образом, уже на низших, базальных уровнях аффективная сфера развивается как сложная саморегулирующаяся система, обеспечивающая гибкую адаптацию к окружающему. В зависимости от уровня аффективности, регуляция решает различные адаптационные задачи, одинаково витально значимые для субъекта, но различные по степени сложности. В разрешении своих задач уровни группируются по направленности на адаптацию субъекта к стабильным и нестабильным.

Окружающая среда обладает положительными и отрицательными воздействиями на индивида. Эмоциональная система, так же как и когнитивная, стремится к установлению стабильных и регулярных связей с «плюсом» и «минусом».

Стабильные связи не могут, однако исчерпать все столкновения субъекта с окружающим. В особой степени это актуально для взаимодействия с «минус»-воздействиями. В отношении последних на низших уровнях аффективной регуляции поведения используется тактика «избегания». Однако подобная тактика ограничивает глубину и активность взаимодействия индивида с окружающим. Поэтому прогрессивным направлением развития становится разработка такого взаимодействия субъекта с «минусом», который позволяет ему преодолевать негативные воздействия. Это происходит благодаря развитию механизма преобразования «минуса» в «плюс». Лишь в результате этого возникает возможность углубления контакта субъекта со средой, его экспансии в новые сферы.

Возникновение двух систем аффективной адаптации субъекта к стабильным и нестабильным условиям окружения обусловлено эволюционно, и их развитие осуществляется различно во времени и пространстве.

Закономерно развиваясь в единую систему регуляции, базальные уровни в каждом отдельном случае расставляют различные акценты своего вклада в эмоциональную адаптацию, создавая типичную, именно для каждого человека свою, манеру эмоциональных взаимоотношений с внешним миром. Это характерно складывающаяся констелляция базальных уровней, видимо, в большой степени определяет то, что мы называем Эмоциональной индивидуальностью человека. Так, например, тенденция к усилению первого уровня аффективной регуляции может проявляться в выраженных способностях к восприятию целостной структуры, гармоничности пропорций. Люди с акцентированным вторым уровнем глубоко чувственно связаны с окружающим миром, имеют сильную аффективную память, устойчивы в своих привычках. Мощный третий уровень делает людей легкими на подъем, смелыми, раскованными, легко берущими на себя ответственность в разрешении напряженной ситуации. Люди с особенно сильным четвертым уровнем сверхсосредоточены на человеческих отношениях. Сострадательные, компанейские, они в то же время особенно направлены на соблюдение сложившихся правил и могут испытывать дискомфорт в тех нестабильных напряженных ситуациях, которые чаще доставляют удовольствие людям с сильно развитым третьим уровнем.

Индивидуальность базальной аффективной структуры человека в особенности проявляется в преимущественном развитии различных механизмов саморегуляции аффективных процессов. Здесь вне жесткой иерархической организации уровней наиболее свободно складываются индивидуальные предпочтения психотехнических приемов определенных уровней: любовь к созерцанию, одиноким прогулкам, развивающееся чутье к совершенному пейзажу, пропорциям художественного произведения; или любовь к ритмическому движению, яркому чувственному контакту со средой, или неукротимая страсть к игре, азарту, риску; или потребность в эмоциональном общении, сопереживании.

Безусловно, на характер отношений базальных уровней накладывают отпечаток и возрастные особенности человека. Эти отношения также нуждаются в специальном изучении. Но в общих чертах можно сказать, что здесь, в рамках уже установившейся общей иерархии уровней и их индивидуально сложившейся манеры взаимодействия, акценты могут смещаться от уровней «стабилизирующих» – в детском возрасте к «динамическим» – в подростковом и юношеском и вновь к «стабилизирующим» – в зрелом. Вероятно, аффективный покой младенца и мудрого старика тоже могут быть связаны с преобладающим значением первого уровня аффективной организации; детская сенсорная радость жизни-с усилением второго уровня, подростковая и юношеская активность, нестабильность – с усилением третьего, житейская «зрелость» – четвертого.

Представляется, что изучение законов базальной эмоциональной организации может иметь большое значение для развития индивидуальности человека, разработки способа коррекции его аффективной дезадаптации.

Влияние уровней базальной системы эмоциональной регуляции на различные подсистемы структуры личности

При рассмотрении личностных особенностей эмоционального реагирования целесообразно придерживаться уровневого подхода к строению личности, включающего личностно-смысловую подсистему структуры личности, индивидуально-психологическую и психофизиологическую.

Рассмотрим зависимость возникновения эмоционального состояния от особенностей функционирования определенной подсистемы в структуре личности.

Психофизиологическая подсистема определяет особенности внутренней, нейрофизиологической организации. В экспериментальных исследованиях установлены различия в эмоциональных порогах людей, что влияет на частоту определенного переживания и выражения той или иной эмоции, и, в свою очередь, сказывается на социализации человека, приводит к формированию особых личностных черт. Психофизиологические процессы обеспечивают работу психического аппарата, обусловливая инертность или подвижность, уравновешенность или неуравновешенность, силу или слабость нервной системы, создают предположения для прогнозирования переживания и поведения ребенка в условиях стресса и напряжения. Так более чувствительные люди страдают от избыточной стимуляции, энергичные – от неподвижности, медленно адаптирующиеся – от неожиданностей.

Таким образом, физиологические особенности человека могут сыграть роль факторов, влияющих на степень выраженности и частоту возникновения отрицательных эмоций.

Индивидуально – психологическая подсистема отражает активность человека, стереотипы поведения, стиль мышления, мотивационную направленность, характерологические черты. Продолжительность и интенсивность определенных психических состояний человека во многом определяется его индивидуальными особенностями. Привлечение внимания к индивидуальным особенностям личности связана с тем, что, по словам В.Н. Мясищева, «уязвимые стороны являются источниками психогении, а сильные – источниками сохранения здоровья и компенсации».

Особую роль в возникновении того или иного эмоционального состояния играет личностно-смысловая подсистема , определяющая иерархию ценностей, систему отношений к себе и к другим. Патогенное влияние оказывает не само по себе внешнее воздействие, будь оно острым или хроническим, а его значимость для человека. Именно личностно-смысловая подсистема чаще всего определяет относительность отрицательных эмоций.

Таким образом, исходя из анализа структуры личности, можно сказать, что факторами возникновения эмоционального дискомфорта могут являться биологические, индивидуальные и смысловые структуры личности при несомненном приоритете последних.

Реализация потребностей человека при взаимодействии с окружающим миром, может происходить на разном уровне активности и глубины эмоционального контакта со средой. Выделяют четыре основных уровня, составляющих единую, сложно координированную структуру базальной аффективной организации. На этих уровнях разрешаются качественно различные задачи организации поведения, и они не могут подменить друг друга. Ослабление или повреждение одного из уровней приводит к общей аффективной симптоматике.

Проследим влияние уровней базальной системы эмоциональной регуляции на различные подсистемы структуры личности в процессе возникновения эмоционального дискомфорта и его преодоления. Далее приводится схема, отражающая участие базальной системы эмоциональной регуляции в преодолении эмоционального дискомфорта на различных подструктурах личности – психофизиологическом, индивидуальном и смысловом.

Таблица. Участие базальной системы эмоциональной регуляции в функционировании различных подсистем структуры личности – психофизиологической, индивидуально-психологической и личностно-смысловой.

Подсистемы/ структуры личности	Психо-физиологическая	Индивидуально-психологическая	Личностно-смысловая
Уровень полевой реактивности - выбор наибольшего комфорта и безопасности	Действие механизма «аффективного пресыщения» и др.	Формирование индивидуальных психотехнических приемов	Стимуляция впечатлений, связанных с переживанием комфорта
Уровень стереотипов, установление стабильных отношений с миром	Аффективная сенсорная избирательность	Выработка индивидуальных привычных действий	Превращение нейтральных впечатлений в значимые
Уровень экспансии - адаптация к нестабильной ситуации	Врожденно- ориентировачная реакция	Выработка основы уровня притязаний	Ценностно- обусловленное стремление к трудностям
Уровень эмоционального контроля - эмоциональное взаимодействие с другими людьми.	Изменение восприятия интенсивности воздействия	Формирование своеобразия эмоциональных переживаний	Значение эмоциональной оценки другого человека

Первый уровень базальной системы эмоциональной регуляции - уровень полевой реактивности – пассивного приспособления к окружающей среде - обеспечивает постоянный процесс выбора позиции наибольшего комфорта и безопасности. Аффективное переживание на этом уровне связано с общим ощущением комфорта или дискомфорта в психическом поле («Что-то мне здесь не нравится», «Здесь чувствуешь себя удивительно легко»). Уровень полевой реактивности может регулировать эмоциональное состояние на психофизиологической, индивидуально-психологической и личностно-смысловой подструктурах личности.

Примером участия этого уровня в регуляции эмоционального состояния на психофизиологическом измерении может быть поведение, названное «смещенной активностью» и связанное с феноменом «пресыщения» и феноменом «немотивированных» действий. Например, перед контрольной работой ребенок долго что-то ищет в портфеле, потом раскладывает вещи на парте, роняет, опять раскладывает, не отдавая отчета своим действиям.

В этой связи важно подчеркнуть, что все вегетативные реакции при проявлении эмоций «рассчитаны» на биологическую, а не на социальную целесообразность.

Под влиянием уровня полевой реактивности базальной системы эмоциональной регуляции в индивидуально-психологической подсистеме структуры личности происходит выработка определенных индивидуальных реакций в ответ на интенсивность воздействия внешней среды (определенная дистанцию общения, длительность прямого взгляда и т.д.).

В личностно-смысловом измерении структуры личности происходит наслаждение значимыми впечатлениями от взаимодействий с окружающей средой, связанных с переживанием комфорта, возникают приемы эстетической организации среды. Человек уже сознательно предпринимает определенные действия, чтобы успокоиться, получить положительный эмоциональный заряд.

Второй уровень эмоциональной регуляции - уровень стереотипов – решает задачу регуляции процесса удовлетворения соматических потребностей.

Эмоциональные переживания на уровне стереотипов в ярко окрашены удовольствием и неудовольствием, а эмоциональная регуляция связана с выбором наиболее приятных ощущений различных модальностей.

Под действием этого уровня в индивидуально-психологической подсистеме приятные впечатления переживаются в связи с удовлетворением потребности, сохранением постоянства условий существования, привычного временного ритма воздействий. Ситуации, связанные с помехами в удовлетворении желания, нарушением привычного образа действия, изменением условий жизни вызывают дискомфорт. В качестве примера можно назвать стереотип отличника, трудное привыкание к школе «домашних» детей. И ученик, и учитель нуждаются в определенной стабильности окружающего мира, чтобы чувствовать себя комфортно. Исследователи обращают внимание на значимость для ученика его места в классе, которое образует составляющую его личностного пространства. Если ученик сидит на субъективно плохой парте, которая им воспринимается как «чужая», то у него нередко нарушается внимание, он становится пассивным, безнициативным.

Таким образом, в индивидуально-психологической подсистеме в структуре личности происходит выработка привычных действий, индивидуальных вкусов, помогающих выработать оптимальную для себя манеру взаимодействия с окружающим миром, снимать эмоциональное напряжение.

В личностно-смысловой подсистеме структуры личности на уровне стереотипов может происходить регуляция эмоционального состояния с помощью усиления и фиксации удовольствия, превращения нейтральных стимулов в личностно-значимые, и этим поддерживается активность и заглушаются неприятные ощущения.

Третий уровень аффективной организации поведения - уровень экспансии – обеспечивает активную адаптацию к нестабильной ситуации, когда аффективный стереотип поведения становится несостоятельным. На этом уровне неизвестность, нестабильность мобилизует субъекта на преодоление трудностей. Проявление человеком внешне ничем не оправданных действий навстречу опасности и наслаждение чувством преодоления опасности – эти факты подмечены и неоднократно описаны в художественной и психологической литературе. Анализируя стремление человека навстречу опасности, В.А. Петровский выделяет три типа побуждений: врожденную ориентировочную реакцию, жажду острых ощущений и ценностно-обусловленное стремление к опасности, которые можно соотнести с проявлением эмоциональной саморегуляции в психофизиологической, индивидуально-психологической и личностно-смысловой подсистемах структуры личности.

Так в психофизиологической подсистеме структуры личности регуляция эмоционального состояния на уровне экспансии может происходить именно за счет действия врожденно-ориентировочной реакции, когда человек стремится к потенциально опасному объекту или ситуации, чтобы снять беспокойство, тревогу.

В индивидуально-психологической подсистеме структуры личности у каждого человека вырабатывается свой уровень потребности в острых впечатлениях – «жажда острых ощущений», которые он может использовать для регуляции своего эмоционального состояния. При отсутствии у ребенка эмоционально насыщенных событий, «жажда острых ощущений» может способствовать опасным или асоциальным формам поведения. В то же время слишком большая пассивность и «послушность» ребенка может часто выступать в качестве сигнала нарушения нормального аффективного развития.

Ценностно-обусловленное стремление к опасности можно отнести к проявлению саморегуляции на уровне экспансии в личностно-смысловой подсистеме. Человек сознательно стремится к опасным для него ситуациям, потому что такое поведение связанно с его целями, жизненными ориентирами и только реализуя его, человек достигает эмоционального благополучия. По словам Ф.Дольто, «нужно научиться жить с тревогой, но так, чтобы она была выносима; она может даже побуждать к творчеству».

На уровне экспансии на поведение человека влияет эмоциональная память. Мобилизация происходит лишь при условии предвкушения победы, уверенности в своем успехе.

Четвертый уровень базальной системы эмоциональной регуляции - уровень эмоционального контроля обеспечивает налаживание эмоционального взаимодействия с другими людьми: разработку способов ориентировки в их переживаниях, формирование правил, норм взаимодействия с ними.

Чувство защищенности и стабильности достигается за счет эмоциональной уверенности в силе других, в их знаниях, в существовании эмоциональных правил поведения. Активность этого уровня проявляется в том, что в случае неудачи ребенок уже не реагирует ни уходом, ни двигательной бурей, ни направленной агрессией – он обращается за помощью к другим людям. Большое значение для саморегуляции на этом уровне имеет заражение стеническими эмоциональными состояниями других людей: радостью от общения, интересом к общему делу, уверенностью в успехе, ощущением безопасности.

Регуляция эмоционального состояния в психофизиологической подсистеме структуры личности с участием данного уровня базальной системы эмоциональной регуляции может быть связана с изменением восприятия интенсивности воздействия окружающих. Этот защитный механизм в данном случае действует как психогигиенический фактор, препятствующий возникновению эмоциональных расстройств.

Регуляция в индивидуально-психологической подсистеме в структуре личности в данном случае связана с формированием своеобразия эмоциональных переживаний, обусловленных контактами с людьми.

В личностно-смысловой подсистеме регуляция обусловлена восстановлением эмоционального равновесия с помощью новых смыслов, стимулов, похвал, отметки и т.п. В качестве примера эмоциональной регуляции такого типа можно привести высказывание Л.С. Выготского о возможности влияния на «аффект сверху, изменяя смысл ситуации». «Даже если ситуация теряет для ребенка привлекательность, он может продолжить деятельность (рисовать, писать и т.д.), если взрослый вносит в ситуацию новый смысл, например, показать другому ученику, как это делается. Для ребенка ситуация изменилась, так как изменилась его роль в данной ситуации».

С помощью результатов проведенного анализа, показывающих взаимосвязь функционирования уровней базальной системы эмоциональной регуляции и различных подсистем структуры личности, можно разрабатывать диагностические и коррекционные программы, связанные и процессами возникновения, протекания и преодоления отрицательных эмоциональных состояний человека.

Различные способы преодоления отрицательных эмоций наблюдаются в зависимости от активности уровней базальной системы эмоциональной регуляции человека – от созерцания и растворения в окружающем до поиска поддержки. Психотехнические приемы аффективной энергизации каждого уровня развиваются параллельно, взаимозаменяя, взаимоусиливая друг друга. При этом базальные уровни создают типичную, именно для каждого человека свою, манеру эмоциональных взаимоотношений с внешним миром. Например, при тенденции к усилению первого уровня аффективной регуляции может проявляться способность к восприятию целостной структуры, гармонии окружающего. Люди с акцентуированным вторым уровнем глубоко чувственно связаны с внешним миром, устойчивы в своих привычках. Мощный третий уровень делает людей раскованными, смелыми, берущими на себя ответственность в сложных ситуациях. Люди с особенно сильным четвертым уровнем сверхсосредоточены на человеческих отношениях.

Потребность в оптимальной социальной адаптации в обществе приводит человека к выработке индивидуальных способов саморегуляции своего эмоционального состояния, которые зависят не только от личностных особенностей человека, но и от его возраста.

В исследовании выявлены следующие наиболее частые и эффективные стратегии совладания с отрицательными эмоциями учащихся 7 – 11 лет: «сплю», «рисую, пишу, читаю», «прошу прощения, говорю правду», «обнимаю, глажу», «гуляю, бегаю, катаюсь на велосипеде», «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным», «смотрю телевизор, слушаю музыку», «остаюсь сам по себе», «мечтаю, представляю», «молюсь». Отмечаются следующие способы преодоления школьниками неприятных ситуаций: попросить прощения, забыть, поругаться, подраться, уйти, не разговаривать, попросить помощи у взрослого, объяснить свои действия, поплакать.

При изучении саморегуляции школьниками отрицательных психических состояний были выделены основных четыре способа:

1. общение как эмпирически найденный прием групповой саморегуляции;
2. волевая регуляция – самоприказы;
3. регуляция функции внимания – отключение, переключение;
4. двигательная (мышечная) разрядка.

Эти эмпирически выделенные способы эмоциональной саморегуляции можно соотнести с работой базальных уровней эмоциональной регуляции в процессе нормализации эмоционального состояния человека (Таблица).

Таблица. Сопоставление способов саморегуляции детьми отрицательных эмоциональных состояний с активностью различных уровней базальной системы эмоциональной регуляции.

Уровни базальной системы эмоциональной регуляции	Способы преодоления эмоционального дискомфорта
1. Уровень полевой реактивности – пассивные формы психической адаптации	Самовнушение, пассивная разрядка; «остаюсь сам по себе», «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным» и т.д.
2. Второй уровень – выработка аффективных стереотипов сенсорного контакта с миром	Двигательная активность; «обнимаю, глажу», «гуляю, бегаю, катаюсь на велосипеде», «смотрю телевизор, слушаю музыку»
3. Уровень экспансии – активная адаптация к нестабильной ситуации	Волевые действия; создание аффективных образов: «рисую», «мечтаю, представляю»; «дерусь», «вмешиваюсь в действия тех, кто вызывает неприятные переживания»
4. Уровень эмоционального контроля – эмоциональное взаимодействие с другими людьми	Общение; «прошу прощения или говорю правду», «говорю с кем-нибудь», «прошу помощи у взрослого»

Сознательная волевая эмоциональная саморегуляция

В отечественной психологии понятия «воля» и «волевая регуляция» (саморегуляция) часто используются как синонимы, так как подавляющее большинство ученых основной функцией воли признают именно функцию регулирующую. Понятие воли и волевой регуляции в основном совпадают, волевая регуляция (саморегуляция) представляет собой вид психической регуляции деятельности и поведения, когда человеку требуется сознательно самому преодолевать трудности постановки цели, планирования и исполнения действий.

Волевую саморегуляцию можно рассматривать как определенный вид произвольного управления личностью своим поведением и деятельностью. Понятие «воля» соответствует произвольному управлению, следовательно, волевая саморегуляция и воля находятся в соотношении как часть и целое.

Эмоции и воля являются непременными компонентами управления (и регуляции как частного случая управления) человеком своим поведением, общением и деятельностью. Традиционно эмоционально-волевая регуляция – объект рассмотрения общей психологии. Когда говорят об «эмоционально-волевой сфере», «эмоционально-волевых качествах», это подчеркивает лишь связь воли и эмоций, но не их родство и тем более не тождество. Эти две сферы психики часто проявляют себя в повседневной жизни как антагонисты, в частности, когда воля подавляет всплеск эмоций, а иногда, наоборот, становится очевидным, что сильная эмоция (например, аффект) подавила волю.

Объяснять волевые процессы лишь чувствами никак нельзя. Чувства являются одним из стимулов воли, но сводить волевую деятельность человека только к переживаемым чувствам совершенно неправильно. Однако один интеллект, без вовлечения чувств, далеко не всегда воздействует на волю.

В процессе регуляции поведения и деятельности эмоции и воля могут выступать в различных соотношениях. В одних случаях возникающие эмоции оказывают на поведение и деятельность дезорганизующее и демобилизующее влияние, и тогда воля (а точнее сила воли) выступает в роли регулятора, компенсируя отрицательные последствия возникшей эмоции. Это отчетливо проявляется при развитии у человека так называемых неблагоприятных психофизиологических состояний. Возникающее при утомлении чувство усталости и желание снизить интенсивность работы или вообще ее прекратить компенсируется волевым качеством терпеливости. Это же волевое качество проявляется и при других состояниях, например, при монотонии, если ситуация требует продолжения работы. Состояния тревожности и сомнений, то, что называют «смятением души», преодолеваются с помощью волевого качества решительности, состояние страха – с помощью волевого качества смелости, состояние фрустрации – с помощью упорства и настойчивости, состояния эмоционального возбуждения (злости, радости) – с помощью выдержки.

В других случаях эмоции, наоборот, стимулируют деятельность (воодушевление, радость, в ряде случаев – злость), и тогда проявления волевого усилия не требуется. В этом случае высокая работоспособность достигается за счет гиперкомпенсаторной мобилизации энергетических ресурсов. Однако такая регуляция неэкономна, расточительна, всегда заключает в себе опасность переутомления. Но и волевая регуляция имеет свою «ахиллесову пяту» – чрезмерное волевое напряжение может привести к срыву высшей нервной деятельности. Поэтому личность должна оптимально сочетать сильную волю с определенным уровнем эмоциональности.

Нередко отсутствие эмоциональных проявлений приписывают сильной воле человека. Так, например, невозмутимость принимают за выдержку, самообладание, смелость. В действительности же, очевидно, невозмутимость может отражать низкую эмоциональную реактивность или же быть результатом адаптации человека к данной ситуации.

Эмоционально-волевая саморегуляция (ЭВС) - система приемов последовательного самовоздействия в целях повышения эмоционально-волевой устойчивости в напряженных и опасных ситуациях. ЭВС развивает и совершенствует ряд важных психологических качеств: самообладание, уверенность в своих силах, внимание, образное мышление, навыки запоминания. Одновременно ЭВС предупреждает умственное и физическое переутомление, способствует укреплению нервной системы и увеличению сопротивляемости психики к отрицательным воздействиям, повышает работоспособность.

Суть ЭВС заключается в развитии у человека способностей к самостоятельному воздействию на свои регулирующие психологические и нервные механизмы определенными упражнениями и приемами.

Большое значение в настоящее время придается разработке приемов произвольной регуляции эмоциональных состояний, поскольку они не подавляются простым желанием, а требуют для их снятия особой техники регуляции. Причем эти приемы могут использоваться как для устранения состояний, мешающих успешности деятельности, так и для возбуждения состояний, способствующих успеху.

Методика, в которой используются эти два направления, названа психорегулирующей тренировкой (ПРТ). О. А. Черникова (1962) показала, что произвольное управление эмоциями отличается от управления познавательными процессами (мышлением, запоминанием и пр.). Следует, однако, отметить, что эти приемы не связаны с использованием волевых усилий и преодолением последствий неблагоприятных состояний, а основываются на вызове определенных представлений, образов. Поэтому они не могут считаться способами волевой регуляции. В то же время разработка упомянутого направления способствует более четкому пониманию воли (произвольности) как управления, овладения собой.

Психурегулирующая тренировка представляет собой вариант аутогенной тренировки, адаптированной к условиям занятий спортом. Она адресована людям, хорошо владеющим релаксацией мышц, практически здоровым, уделяющим большое внимание развитию координации движений. В связи с этим в ПРТ не применяются формулы, вызывающие чувство тяжести в конечностях. Иногда, напротив, включаются формулы преодоления этого чувства (если оно все-таки возникает). Главной задачей ПРТ является управление уровнем психического напряжения.

Сознательная смысловая эмоциональная саморегуляция

Сознательную смысловую эмоциональную саморегуляцию принято называть эмоциональный интеллект.

Эмоциональный интеллект (ЭИ, EI, EQ) (англ. Emotional intelligence) – группа ментальных способностей, которые участвуют в осознании и понимании собственных эмоций и эмоций окружающих. Эмоциональный интеллект – это навык понимания своих чувств и эмоций. Люди с высоким уровнем эмоционального интеллекта хорошо понимают свои эмоции и чувства других людей, могут управлять своей эмоциональной сферой, и поэтому в обществе их поведение более адаптивно и они легче добиваются своих целей во взаимодействии с окружающими.

В отличие от IQ, уровень которого во многом определен генами, уровень эмоционального интеллекта (EQ) развивается в течение всей жизни человека. Развитие эмоционального интеллекта – сложная работа, с которой встречались люди, но именно эта работа дает большие результаты, именно она повышает личную эффективность.

Первые публикации по проблеме ЭИ принадлежат Дж. Мейеру и П. Сэловею. Весьма популярная на Западе книга Д. Гоулмана вышла только в 1995 году. Основные этапы становления ЭИ:

• 1937 – Роберт Торндайк (Robert Thorndike) написал о социальном интеллекте
• 1940 – Дэвид Векслер (David Wechsler) написал об интеллектуальных и неинтеллектуальных компонентах (аффективные, личностные и социальные факторы)
• 1983 – Горвард Гарднер (Horvard Gardner) написал о множественном интеллекте (внутриличностные и межличностные интеллекты)
• 1990 – Джон Майер (John Mayer) и Питер Сэловей (Peter Salovey) придумали термин ЭИ, начали исследовательскую программу по измерению ЭИ.
• 1995 – Дэниел Гоулмен (Daniel Goleman) опубликовал книгу «Emotional Intelligence»

Сама идея эмоционального интеллекта в том виде, в котором этот термин существует сейчас, выросла из понятия социального интеллекта. В развитии когнитивной науки в определенный период времени слишком много внимания уделялось информационным, «компьютерообразным» моделям интеллекта, а аффективная составляющая мышления, по крайней мере, в западной психологии, отошла на дальний план.

Понятие социального интеллекта как раз и явилось звеном, связывающим воедино аффективную и когнитивную стороны процесса познания. В сфере социального интеллекта вырабатывался подход, понимающий познание человека не как «вычислительную машину», а как когнитивно-эмоциональный процесс.

Другой предпосылкой повышенного внимания к эмоциональному интеллекту стала гуманистическая психология. После того, как Абрахам Маслоу в 50-х годах ввел понятие самоактуализации, в западной психологии случился «гуманистический бум», который породил серьезные интегральные исследования личности, объединяющие когнитивные и аффективные стороны человеческой природы.

Один из исследователей гуманистической волны Питер Сэловей в 1990 году выпустил статью под названием «Эмоциональный интеллект», которая, по признанию большинства в профессиональном сообществе, стала первой публикацией на эту тему. Он писал, что последние несколько десятков лет представления и об интеллекте, и об эмоциях коренным образом изменились. Разум перестал восприниматься как некая идеальная субстанция, эмоции как главный враг интеллекта, и оба явления приобрели реальное значение в повседневной человеческой жизни.

Сэловей и его соавтор Джон Майер определяют эмоциональный интеллект как «способность воспринимать и понимать проявления личности, выражаемые в эмоциях, управлять эмоциями на основе интеллектуальных процессов». Другими словами, эмоциональный интеллект, по их мнению, включает в себя 4 части: 1) способность воспринимать или чувствовать эмоции (как свои собственные, так и другого человека); 2) способность направлять свои эмоции в помощь разуму; 3) способность понимать, что выражает та или иная эмоция; 4) способность управлять эмоциями.

Как позже написал коллега Сэловея Девид Карузо, «очень важно понимать, что эмоциональный интеллект это не противоположность интеллекту, не триумф разума над чувствами, это уникальное пересечение обоих процессов».

Ревен Бар-Он предлагает похожую модель. Эмоциональный интеллект в трактовке Бар-Она это все некогнитивные способности, знания и компетентность, дающие человеку возможность успешно справляться с различными жизненными ситуациями.

Развитие моделей эмоционального интеллекта можно представить, как континуум между аффектом и интеллектом. Исторически первой стала работа Салоуэя и Майера, и она включала в себя только познавательные способности, связанные с переработкой информации об эмоциях. Затем определился сдвиг в трактовке к усилению роли личностных характеристик. Крайним выражением этой тенденции стала модель Бар-Она, который вообще отказался относить к эмоциональному интеллекту познавательные способности. Правда в таком случае «эмоциональный интеллект» превращается в красивую художественную метафору, так как, все-таки, слово «интеллект» направляет трактовку явления в русло когнитивных процессов. Если же «эмоциональный интеллект» трактовать как исключительно личностную характеристику, то становится необоснованным само использование термина «интеллект».

В начале девяностых Дэниэл Гоулмен ознакомился с работой Саловея и Майера, что, в конечном счете, привело к созданию книги «Эмоциональный интеллект». Гоулмен писал научные статьи для «Нью Йорк Таймс», его раздел был посвящен исследованиям поведения и мозга. Он выучился на психолога в Гарварде, где работал, среди прочих, с Дэвидом МакКлеландом. МакКлеланд в 1973 году был в группе исследователей, которые занимались проблемой следующего содержания: почему классические тесты познавательного интеллекта IQ мало говорят нам о том, как стать успешным в жизни. IQ не очень хорошо предсказывает качество выполнения работы. Хантер и Хантер в 1984 предположили, что между различными тестами IQ расхождение составляет порядка 25%.

Первоначально Дэниэл Гоулмен выделял пять составляющих эмоционального интеллекта, которые впоследствии были сведены к четырем: самосознание, самоконтроль, социальная чуткость и управление отношениями, кроме того, от 25 навыков, связанных с эмоциональным интеллектом, он в своей концепции перешел к 18.

самосознание

• эмоциональное самосознание
• точная самооценка
• уверенность в себе

самоконтроль

• обуздание эмоций
• открытость
• адаптивность
• воля к победе
• инициативность
• оптимизм

социальная чуткость

• сопереживание
• деловая осведомленность
• предупредительность

управление отношениями

• воодушевление
• влияние
• помощь в самосовершенствовании
• содействие изменениям
• урегулирование конфликтов
• командная работа и сотрудничество

Гоулмен не считает навыки эмоционального интеллекта врожденными, что на практике означает, что их можно развивать.

Исследование компании Hay/McBer выявило шесть стилей руководства, основанных на определенном уровне развития навыков эмоционального интеллекта. Лучших же результатов достигают те лидеры, которые владеют несколькими стилями управления одновременно.

Эмоциональный интеллект в концепции Манфреда Ка де Ври. Имеет смысл в нескольких словах рассказать о том, кем является Манфред Ка де Ври. Он сочетает в своем подходе знания, накопленные минимум тремя дисциплинами – экономикой, менеджментом и психоанализом, являясь специалистом в каждой из этих областей. Это существенно, поскольку эмоциональное мышление, да и эмоция вообще играют значительную роль, как в практике управления, так и в психоаналитической.

Одна из труднейших задач, которая не нашла до сих пор своего действительно адекватного разрешения, заключается в том, что там, где речь идет о стыке различных научных областей возникает пространство, не охваченное ни одной из этих областей, либо же охваченное, но частично, без учета роли другой.

Обычно одним из способов решения такой задачи видится экспертная комиссия, состоящая из специалистов всех смежных для данной области специальностей, но это не всегда помогает, поскольку специалистам из разных областей достаточно трудно найти общий язык. В данном же случае один человек владеет несколькими специальностями, что позволяет сформулировать идеи наиболее адекватно и доступно для людей, которые принадлежат разным научным сообществам.

«Уникальная смесь мотиваций определяет характер каждого из нас и формирует изменение нашей психической жизни – тесную взаимосвязь познания, аффекта и поведения. Ни одну из составляющих этого треугольника нельзя рассматривать в отдельности от остальных. Важна именно целостная форма».

Познание и аффект определяют поведение и действие.

Эмоциональный потенциал – понимание мотиваций – своих и других людей. По Ка де Ври он является важнейшим фактором в изучении вопроса лидерства. Приобретение эмоциональной чувствительности – процесс, основывающийся на опыте.

Манфред Ка де Ври использует в своей работе клиническую парадигму, описывая ее следующим образом:

1. То, что вы видите, не обязательно соответствует реальности.
2. Любое человеческое поведение, каким бы иррациональным оно ни казалось, имеет под собой логическое обоснование.
3. Все мы результат нашего прошлого.

«Характер – это форма памяти. Это кристаллизация внутреннего театра человека, очертания основных моментов личности».

• вербально-лингвистический интеллект: хорошая словесная память, любит читать, богатый лексический запас,
• логическо-математический интеллект: любит работу с числами, решать логические задачи и головоломки, шахматы, более развито абстрактное мышление, хорошо понимает причинно-следственные связи,
• визуально-пространственный интеллект: образное мышление, любит искусство, больше информации при чтении получает из иллюстраций, а не из слов,
• моторно-двигательный интеллект: высокие спортивные результаты, хорошо копирует жесты и мимику, любит разбирать и собирать предметы,
• музыкально-ритмический интеллект: хороший голос, легко запоминает мелодии,
• - межличностный интеллект: любит общаться, лидер, любит играть с другими детьми, другие предпочитают его компанию, способен к сотрудничеству в коллективе,
• внутриличностный интеллект: независимость, сила воли, реалистичная самооценка, хорошо вербализует собственные чувства, развито самосознание,
• натуралистичечский интеллект: интерес к природе, флоре и фауне.

Ка де Ври упоминает, что эмоциональный интеллект по классификации Гарднера соответствует объединенным межличностному и внутриличностному интеллектам.

В отличие от Дениэла Гоулмена Манфред Ка де Ври выделяет не четыре, а три компонента эмоционального интеллекта: «Три наиболее важных вспомогательных навыка, которые формируют эмоциональный потенциал – способность активно слушать, понимать невербальную коммуникацию и адаптироваться к широкому спектру эмоций».

Со ссылкой на свой опыт Манфред Ка де Ври дает следующие основные характеристики людей с высоким эмоциональным потенциалом. Такие люди строят более устойчивые межличностные отношения, лучше могут мотивировать себя и других, более активны, новаторы и творцы, более эффективны в лидерстве, лучше работают в условиях стресса, лучше справляются с переменами, находятся в большей гармонии с самими собой.

Итак, если обобщить все вышесказанное, получается, что люди с высоким уровнем эмоционального интеллекта хорошо понимают свои эмоции и чувства других людей, могут управлять своей эмоциональной сферой, и поэтому в обществе их поведение более адаптивно и они легче добиваются своих целей во взаимодействии с окружающими.

Выделяются следующие иерархически организованные способности, составляющие эмоционального интеллекта:

• восприятие и выражение эмоций
• повышение эффективности мышления с помощью эмоций
• понимание своих и чужих эмоций
• управление эмоциями

Эта иерархия основывается на следующих принципах: Способности распознавать и выражать эмоции – основа порождения эмоций для решения конкретных задач, носящих процедурный характер. Эти два класса способностей (распознавать и выражать эмоции и использовать их в решении задач) являются основой для внешне проявляемой способности к пониманию событий, предшествующих эмоциям и следующих за ними. Все вышеописанные способности необходимы для внутренней регуляции собственных эмоциональных состояний и для успешных воздействий на внешнюю среду, приводящих к регуляции не только собственных, но и чужих эмоций.

Пять главных составляющих ЭИ:

• самосознание
• самоконтроль
• эмпатия
• навыки отношений
• мотивация

Структуру эмоционального интеллекта можно представить следующим образом:

• Осознанная регуляция эмоций
• Понимание (осмысление) эмоций
• Различение (распознавание) и выражение эмоций
• Использование эмоций в мыслительной активности

По поводу возможности развития эмоционального интеллекта в психологии существует два отличных друг от друга мнения. Ряд ученых придерживаются позиции, что повысить уровень эмоционального интеллекта невозможно, поскольку это относительно устойчивая способность. Однако увеличить эмоциональную компетентность путем обучения вполне возможно. Их оппоненты считают, что эмоциональный интеллект можно развивать. Аргументом в пользу этой позиции служит тот факт, что нервные пути мозга продолжают развиваться вплоть до середины человеческой жизни.

EQ и негативные эмоции. Одно из замечательных следствий развития эмоционального интеллекта – уменьшение негативных эмоций. Любая негативная эмоция – ошибка в картине мира человека. Картина мира (термин из НЛП) означает множество убеждений человека о том, что из себя представляет наш мир. Как только любые два убеждения начинают противоречить друг другу – это вызывает негативную эмоцию. Приведем пример. У человека есть глубокое убеждение «обманывать плохо», и в то же время другое убеждение «сейчас я должен обмануть». Сами по себе эти убеждения не несут никакого негатива, но вот если они начинают крутиться в голове одновременно…, то появляется море негативных эмоций: страх принять решение и ошибиться, вина за любое из двух решений, подавленность, злость на себя, гнев на людей, которые участвуют в ситуации и т.д.

Развитый эмоциональный интеллект позволяет за морем негативных эмоций увидеть их причину (конфликт нескольких убеждений), причину этой причины и т.д., после чего трезво оценить ситуацию и отреагировать на нее разумно, а не под воздействием «внутренних пружинок». Другими словами, эмоциональный интеллект позволяет быстро разобраться с причинами негативных эмоций, вместо того, чтобы испытывать их долгое-долгое время.

EQ и лидерство. Большинство книг об эмоциональном интеллекте, так или иначе, связаны с лидерством. Идея заключается в том, что лидеры – люди с развитым эмоциональным интеллектом. И вот почему. Во-первых, развитие эмоционального интеллекта позволяет избавиться от многих страхов и сомнений, начать действовать и общаться с людьми для достижения своих целей. Во-вторых, эмоциональный интеллект позволяет понимать мотивы других людей, «читать их как книгу». А это значит – находить нужных людей и эффективно взаимодействовать с ними.

Силу лидерства используют по-разному: либо манипулируют людьми, либо вместе делать одно большое дело. Независимо от своих намерений, лидер может достигать результатов силами многих людей, что повышает вероятность успеха лидера по сравнению с одиночкой. Вот почему лидеру не обязательно иметь высокий IQ. Его EQ позволяет ему окружать себя умными людьми и использовать их гениальность.

EQ и бизнес. Развитие эмоционального интеллекта очень помогает при создании своего бизнеса. Движение к любой цели заставляет человека столкнуться лицом к лицу с множеством страхов и сомнений. Человек с низким эмоциональным интеллектом, вероятно, свернет в сторону под их напором. Человек с развитым эмоциональным интеллектом встретится лицом к лицу со своими страхами и, возможно, поймет: не все так страшно, а значит продолжит медленное движение вперед. У человека с высоким эмоциональным интеллектом просто не будет внутренних тормозов, он «налету» разберется со страхами и будет с радостью двигаться к своим целям. Таким образом, навык понимания своих эмоций напрямую связан с эффективностью достижения своих целей.

EQ и материализация мыслей. У среднестатистического человека мысли в голове бегают как тараканы, и за каждой мыслью прячется армия «непроработанных» эмоций. В таком состоянии сложно долго концентрироваться на одной идее: ее тут же начинают атаковать противоположенные мысли (а вдруг, а если, а может, а что подумают). С развитием эмоционального интеллекта, негативные эмоции ослабляют свое влияние, появляется возможность мыслить четко и ясно, а значит уделять главное внимание – главным вещам. Таким образом, с развитием эмоционального интеллекта, мечты человека становятся реальностью все быстрее и быстрее.

EQ и личная эффективность. Личная эффективность – прямое следствие развития эмоционального интеллекта. На личную эффективность можно смотреть с разных точек зрения: тайм-менеджмент, дисциплина, мотивация, планы и цели. Развитие эмоционально интеллекта означает переход от зомби к осознанной жизни, движение от реактивного к проактивному поведению, от бесцельного блуждания в потемках к эффективной реализации своих намерений. И все это сводится к одной простой на слух, но невероятно сложной на практике идее: понимание своих чувств и эмоций.

Развитие эмоционального интеллекта
С точки зрения работы с подсознанием, существует две группы техник для развития эмоционального интеллекта. Условно их можно назвать:

• перепрограммирование
• депрограммирование.

К «перепрограммированию» можно отнести, например, нейролингвистическое программирование (НЛП) и гипноз. НЛП как наука изучает множество разных техник, которые позволяют «программировать» подсознание на более гармоничную работу.

Вторую группу техник можно условно назвать «депрограммирование» – избавление подсознания от ненужных убеждений. Депрограммирование позволяет осознать скрытые эмоции и таким образом ослабить действие убеждений («тараканов») на волю человека.

Методы «депрограммирования» подсознания:

Интуитивное письмо (частным случаем является ведение дневника). Суть этой методики проста: сиди и пиши все, что придет в голову. Минут через 15 полный бред начинает сменяться чистым потоком сознания. И решения многих проблем, которые вызывали стресс и негативные эмоции, становятся простыми и очевидными. Однако ранее упоминалось, что «тараканы» из подсознания обладают мощной защитой, поэтому не все люди в состоянии сидеть и выписывать в течении получаса все свои мысли – становится скучно, больно и некомфортно. С другой стороны, стоит один раз попробовать, чтобы понять недостатки и преимущества этого метода.

Медитация как пассивное наблюдение за своими мыслями. Существует много типов медитаций. Одна из них – осознавание своего внутреннего монолога (а это очень непросто). Такая медитация позволяет «поймать за хвост» любые негативные эмоции, разобраться в их причинах и понять их смехотворность. Программисты поймут: медитацию можно сравнить с отладкой программы. Правда, в отличие от компьютерных программ, объектом отладки являются негативные эмоции, а ее результатом – избавление от лишних ­инструкций, вызывающих стресс.

Be Set Free Fast (BSFF) – популярная методика, которую разработал психолог Ларри Нимс. Идея метода проста: если подсознание с готовностью выполняет заложенные в него команды, то оно может выполнить и команду избавления от ненужных команд. Суть метода заключается в том, чтобы выписать и увидеть убеждения, связанные с проблемой, и с помощью специальной команды для подсознания снять с них эмоциональный заряд. BSFF можно использовать целенаправленно для повышения эмоционального интеллекта или просто для избавления от любого психологического дискомфорта.

Метод Седона – отпускание эмоций, был разработан Лестером Левенсоном. В состоянии прикованности к постели он понял, что все проблемы имеют свой ключ на эмоциональном уровне. Конечно, автор этого метода скоро выздоровел. Суть метода Седона – определить основную эмоцию, связанную с проблемой, прочувствовать ее и отпустить с помощью несложной процедуры.

Emotional Freedom Technique (EFT) – техника эмоционального освобождения. Основной постулат EFT: «Причиной всех негативных эмоций является нарушение нормальной работы энергетической системы организма». EFT использует воздействие на акупунктурные точки на теле человека для снятия эмоционального напряжения и освобождения от негативных эмоций.

ПЭАТ – метод Живорада Славинского. Методика использует принципы EFT и BSFF, а ее суть заключается в переходе от дуального восприятия мира (я – не я), которое порождает проблемы и стрессы, к единому восприятию (есть только мир, а я – лишь его проявление). Это позволяет достигать гармонии с миром и с самим собой.

Возможны три этапа развития эмоционального интеллекта.

Первый – это познание самого себя. Следующий шаг в развитии эмоционального интеллекта – это умение управлять своими чувствами и эмоциями. Третьим этапом развития эмоционального интеллекта может стать шаг к освоению следующих навыков:

Активно слушать. Умение слушать – это намного больше, чем просто молча ждать своей очереди высказаться, время от времени кивая головой. Активные слушатели заняты только одним делом, – они полностью участвуют в том, что было сказано.

Слушать глазами. Второй навык – восприятие жестов – в общем-то тоже относится к умению слушать. Но он еще помогает доносить собственные мысли.

Адаптироваться к эмоциям. У каждого эмоционального состояния есть положительная и отрицательная сторона. Взять, к примеру, гнев. Хотя он отдаляет от окружающих, мешает критической самооценке и парализует тело, он, кроме того, служит защитой от самолюбия: создает чувство справедливости и побуждает к действиям.

Эмоциональный интеллект позволяет быстро разобраться с причинами негативных эмоций, вместо того, чтобы испытывать их долгое время.

Развитие эмоционального интеллекта позволяет избавиться от многих страхов и сомнений, начать действовать и общаться с людьми для достижения своих целей.

Уровни приспособления организма к изменяющимся условиям.

Каким образом организмы приспособляются к условиям окружающей среды? Существует несколько уровней, на которых протекает этот процесс. Клеточный уровень - один из важнейших.

Рассмотрим в качестве примера, как приспосабливается к условиям среды одноклеточный организм - кишечная палочка. Известно, что она хорошо растет и размножается в среде, содержащей единственный сахар - глюкозу. При обитании в такой среде ее клеткам не нужен фермент, необходимый для превращения другого сахара, например лактозы в глюкозу. Но если бактерии выращивать в среде, содержащей лактозу, то в клетках сразу начинается интенсивный синтез фермента, превращающего лактозу в глюкозу. Следовательно, кишечная палочка способна перестраивать свою жизнедеятельность так, что становится приспособленной к новым условиям среды. Приведенный пример относится и ко всем другим клеткам, включая клетки высших организмов.

Другой уровень, на котором происходит приспособление организмов к условиям окружающей среды, - тканевый. Тренировка приводит к развитию органов: у тяжелоатлетов - мощная мускулатура; у людей, занимающихся подводным погружением, сильно развиты легкие; у отличных стрелков и охотников - особая острота зрения. Многие качества организма могут быть развиты в значительной мере тренировкой. При некоторых заболеваниях, когда особенно большая нагрузка приходится на печень, наблюдается резкое увеличение ее размеров. Таким образом, отдельные органы и ткани способны отвечать на изменение условий существования, приспособление организма к условиям внутренней и внешней среды.

Саморегуляция . Организм представляет собой сложную систему, способную к саморегуляции. Саморегуляция позволяет организму эффективно приспосабливаться к изменениям окружающей среды. Способность к саморегуляции в сильной степени выражена у высших позвоночных, особенно у млекопитающих. Достигается это благодаря мощному развитию нервной, кровеносной, иммунной, эндокринной и пищеварительной систем.

Изменение условий с неизбежностью влечет за собой перестройку их работы. Например, нехватка кислорода в воздухе приводит к интенсификации работы кровеносной системы, учащается пульс, возрастает количество гемоглобина в крови. В результате организм приспосабливается к изменившимся условиям.

Постоянство внутренней среды при систематически меняющихся окружающих условиях создается совместной деятельностью все 1 систем организма. У высших животных это выражается в поддержании постоянной температуры тела, в постоянстве химического, ион нога и газового состава, давления, частоты дыхания и сердечных сокращений, постоянном синтезе нужных веществ и разрушении вредных.

Обмен веществ - обязательное условие и способ поддержании стабильности организации живого. Без обмена веществ невозможнс существование живого организма. Обмен веществ и энергии между организмом и внешней средой - неотъемлемое свойство живого.

Особую роль в поддержании постоянства внутренней сред играет иммунная (защитная ) система . Русский ученый И. И. Мечников был одним из первых биологов, доказавших ее огромную важность. Клетки иммунной системы выделяют специальные белки - антитела, которые активно обнаруживают и уничтожают все чужое для данного организма.

Поддержание относительного постоянства внутренней среды организма называют гомеостазом. Гамеостаз - важнейшее свойство целостного организма.

Биологические часы. Далеко не всегда организмы жестко поддерживают характеристики внутренней среды на одном и том же уровне. Часто внешние изменения влекут за собой перестройку внутренней среды. Пример того - изменение физиологического состояния организмов в зависимости от изменений длины дня в течение года, или, как говорят, изменений фотопериодических условий (фотопериодизма).

У многих животных, обитающих в умеренном климате, сезон размножения совпадает с увеличением длины светового дня. Изменение фотопериодических условий в данном случае - ведущий фактор. Сезонные ритмы наиболее ярко проявляются в смене покровое у деревьев лиственных лесов, смене оперения птиц и волосяного покрова млекопитающих, в периодических остановках и возобновлении роста растений, зимних спячках некоторых животных, сезонности размножения и т.д.

Изучение явлений суточной, сезонной и лунной периодичности живых организмов показала, что все эукариоты (одноклеточные И многоклеточные) обладают так называемыми биологическими часами. Другими словами, организмы обладают способностью измерять суточные, лунные и сезонные циклы.

Известно, что приливно-отливные течения в океане вызываются влиянием Луны. В течение лунных суток вода поднимается (и отступает) либо дважды, либо один раз, в зависимости от района Земли. Морские животные, обитающие в таких периодически меняющихся условиях, способны измерять время приливов и отливов с помощью биологических часов. Двигательная активность, потребление кислорода и многие физиологические процессы у крабов, актиний, раков- отшельников и других обитателей прибрежных участков морей закономерно изменяются в течение лунных суток.

Ход биологических часов может перестраиваться в зависимости от изменившихся условий. Примерам такого процесса является изменение ритмов многих физиологических функций: температуры тела, давления крови, фазы двигательной активности и покоя у человека, совершившего перелет из Москвы на Камчатку, где солнце встает на 9 ч раньше. При быстром перелете на дальние расстояния перестройка биологических часов происходит не сразу, а в течение нескольких дней.

Суточные ритмы жизнедеятельности многих организмов определяются чередованием света и темноты: началом рассвета или сумерек. Скворцы за час до захода солнца собираются в стаи в течение 10-30 мин и улетают в места ночевки за десятки километров. Они никогда не опаздывают благодаря своим биологическим часам, которые подстраиваются под Солнце. В целом суточная периодичность складывается в результате координации многих ритмов, как внутренних, так и внешних.

В ряде случаев причина периодических колебаний внутренней среды заключена в самом организме. Эксперименты над животными показали, что в условиях абсолютной темноты и звуковой изоляции периоды отдыха и бодрствования последовательно чередуются, укладываясь в промежуток времени, близкий к 24 ч.

Итак, колебания внутренней среды организма можно рассматривать как один из факторов, поддерживающих ее постоянство.

Анабиоз . Часто организмы попадают в такие условия среды, в которых продолжение нормальных жизненных процессов невозможно. В подобных случаях некоторые организмы могут впадать в анабиоз (от греч. «ана» - вновь, «биос» - жизнь), т.е. состояние, характеризующееся резким снижением или временным прекращением обмена веществ. Анабиоз является важным приспособлением многих видов живых существ к неблагаприятным условиям обитания. Споры микроорганизмов, семена растений, яйца животных - примеры анабиотического состояния. В отдельных случаях анабиоз может продолжаться сотни и даже тысячи лет, по прошествии которых семена не теряют всхожести. Глубокое замораживание спермы и яиц особо ценных сельскохозяйственных животных для их длительного хранения и последующего широкого употребления - пример использования анабиоза в практической деятельности людей.